Осколки мозаики

— Как странно, распахнуты двери в кладовку, рухлядь какая-то, бумаги… Вероятно, уже завтра начнется ремонт. У меня никогда не было стремянки, чтобы добраться до старинного верхнего замка, да и желания, если честно.

— Оно и к лучшему, — изумленно пробормотал сын, отстраненный легким жестом.

Он вытер испарину на лбу, наблюдая, как ма слетает по лестнице вприпрыжку, едва удерживаясь за предательски хрустнувшие перила на крутом повороте. Ей смешно! Она перепугала поднимавшуюся сопящую школьницу с бульдожкой и с булкой в руке. Алфея сидит на подоконнике, смеясь неудержимо, так заразительно, что даже собака, тявкнув, распустила слюни, осев в парадной. Выглянули соседки из квартиры под лестницей первого этажа и, прикрикнув на детей, проводили завистливым взглядом церемонную осанку ма, безразлично покидающую их, ведомая под руку важничающим сыном, как говорят, испытателем из «новых».

39. Запоздалые письма

— Ну вот, казалось бы, и вся история, приведшая нас в ангар, — подытожил Управитель.

— Кроме запоздалых писем Игрока, — уточнил Автор.

— Как хочет публика, можно продолжить чтение, если вам интересна исповедь, — распорядился Хранитель.

Факир подмигнул публике, предлагая тянуть фанты. Гувернантка Судьба рассмеялась неприлично громко, едва не выдав хитрость Управителя. Действительно, пусть гости позабавятся мнимой свободой выбора ролей.

В этой игре есть несколько сумасшедших. И если «ничто не вечно», так знайте, ничто, кроме декораций и этих ролей. Вы рискуете остаться вне игры. Утром вы не вспомните сон, растопленный в бокале ослепительным солнцем, только смутные ощущения на обманчиво-белой стене, где вы уже заприметили — возжелали новый эскиз. Он превосходен, как и его исполнители. Вас позабавит вдохновением вечность, слегка утомив. И вот, уже подсыхает изумительная роспись, и ликование понятно. Но проступающие контуры былого убивают не только будущее признание. Помните, это ваша ошибка. Ты не веришь, даже во сне — не веришь. Думаешь, милейшая леди не может быть столь жестокой. И ты скажешь, что бог Случай не очень умен в своих шутках, зная, что Судьба — всего лишь гувернантка для обычного гения.

Ты рискуешь, тебя могут предать — предать забвению. Ах, эта упоительная леди! Леди Забвение слишком добра, весьма благосклонна, в прелестном уюте всегда полны бокалы, полны для всех. Напиток приятен, почти не ядовит. Я ничего не могу и не хочу предложить супротив ее велений и нрава. Я спешу предупредить о лишнем глотке. Увы, это не смертельно. Легкая эйфория — необходимый переход в наших забавах, но существуют правила, а, значит, нарушение оных неизбежно. И самое милое, сплутовав, вернуться и пригубить вина упомянутой леди, но только пригубить. Пока есть еще некий ориентир — время (не удивляйтесь). Пока новая точка отсчета — при неоконченной игре — не вклинивается в предыдущие, а те, в свою очередь, во все последующие и параллельно последовательные и прочие, - есть от чего сойти с круга. Учтите, это происходит независимо от вашего желания и действительно удачных сюжетов. Да-да, именно об этом к вам, извините, в ваши сны посылаются ангелы — предупредить о последней капле, стирающей все прежние цвета. Остается белый, только белый.

40. Исповедь ненужного

Бывает ли четвертое измерение?.. Нет? Почему нет, если в нем нахожусь я? Может ли небо быть другим, если Земля все еще крутится?.. Да? Нет? Но я вижу чужое небо. Думаете, время остановилось? Возможно. Какого цвета кровь? Я знаю, что не голубая, но совпадает резус и группа, а я чувствую несовместимость. Исход один. Легко отторгается чужое, а родное мучительно долго — весь краткий век. Неприемлемость. Иллюзии уходят в бесконечность. Шальные сны. Где бред и что явь? Нетерпимость или гордыня? Или ностальгия о беспечности руссейшей? «Скажите, леди Неизбежность, это проходит?»

— Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Амэн, — звучит с акцентом, как вчера, сегодня, завтра и… Всегда?!

Служба. Свечи. Молитва. Неужели навсегда? Церковь православная, русская — для затерявшихся душ. Вернуться на круги своя? Зачем?

— Смирись, покайся, здесь ты еще сможешь что-то… — вздохнул бог Случай, вспоминая великое бегство народов от своей доли.

Каждому своя траектория падения. Манящее ядовитое ощущение полета, необходимое как жизнь и смерть, — быстротечное падение в пропасть. И так очевидна неизбежность гениальных мыслей, но жаль, не успеваем изречь. Не всем даны крылья — остановиться, очнуться, стряхнуть наваждение реальности как сон. Но нет сна. Свет фар разбрасывает по голым стенам и телам пляшущие тени ветвей. И пока в них путается покинутый мир, смутный рассвет гасит кадры великой разлуки.

Всенощные бдения с первого дня изгнания. Истлели сигаретой могучие силы. Никнут плечи, леденеют руки, перо застывает, вязнет. Бледнеют инеем покрытые стволы сосен, занесенные снегом дороги, лица… Тетива натягивается, тоска взвивается безжалостной стрелой. Кто-то услышит, как звякнет застекленная тишина.

Я вернусь. Я вернусь в ледяном феврале из уюта чужой зимы.

41. На островах