Осмысление моды. Обзор ключевых теорий

Бурдьё и Дельсо указывают на то, что оппозиционная риторика дискурсов, инициированных модельерами: противопоставление себя (своего стиля работы, своего стиля жизни в объективированном виде) другим модельерам (их стилю работы, их стилю жизни) – также обеспечивает стилистическое разнообразие дискурсам журналов мод, то есть тем самым дискурсам, которые, по словам Бурдьё, представляют собой «привилегированную площадку для демонстрации различий» (Bourdieu 1996b: 63). Эти различия разводят по разным углам и читателей журналов мод. Чем выше место, которое занимает конкретный журнал в иерархии тематических изданий, тем сдержаннее стиль представленных в нем описаний, поскольку этого требует рафинированный вкус его читателей, людей, занимающих высокое положение в социальной иерархии.

Выстроенный Бурдьё теоретический каркас, и в первую очередь его концепция поля, могут быть использованы как основа для дальнейшего осмысления дискурса журналов мод и их места в структуре поля фешен-медиа, но не только. Он может стать ориентиром для исследования тех мест и пространств, где мода разыгрывает свои представления, стремясь показать себя во всей красе. Именно это стремились продемонстрировать я и Джоан Энтуисл, рассматривая с позиций теории Бурдьё конкретное событие из жизни моды – Лондонскую неделю моды, эпицентром которой в 2002 и 2003 годах становилась Кингс-роуд (Entwistle & Rocamora 2006). Мы старались привлечь внимание к самой идее поля и показать, что поля существуют не только в концепции, но и в живой реальности. Поле моды, заявили мы, зримо и осязаемо, оно воспроизводится – материализуется – в расположении и планировке павильонов Лондонской недели моды, и даже рассадка зрителей во время подиумных показов отражает структуру существующих внутри него иерархических отношений.

В той же, написанной в соавторстве с Джоан Энтуисл статье затронута еще одна концепция, играющая ключевую роль в теории Бурдьё, – концепция капитала (см., к примеру: Bourdieu 1993a). Бурдьё утверждает, что позиция человека в каком-либо поле определяется его капиталом, а борьба, постоянно ведущаяся в пространстве поля, это, помимо прочего, еще и борьба, от которой зависит, какие формы капитала будут узаконены и каким может быть состав законного капитала. Он различает четыре формы капитала: экономический, социальный, символический и культурный. И если экономический капитал соответствует финансовому достатку института или агента, то социальный капитал определяется прочностью его социальных контактов и образованных ими сетей, символический капитал – высотой достигнутого им статуса, а культурный капитал (в книге «Введение в рефлексивную социологию» переименованный в «информационный капитал»; см.: Bourdieu & Wacquant 1996) – культурным потенциалом, который может быть телесно воплощен в манере поведения, овеществлен в произведениях искусства или книгах или институциализирован (к примеру, официально подтвержден дипломом); наличие у человека капитала позволяет ему получить социальную власть и выделиться из общего ряда (см., к примеру: Bourdieu & Wacquant 1996: 119; Bourdieu 1997: 124–25; Bourdieu 1986: 47).

«Экономический капитал – это корень, из которого прорастают все остальные типы капитала» (Bourdieu 1986: 54). Однако все эти вторичные формы: социальный, символический и культурный капитал – могут быть конвертированы в одну или несколько других форм капитала. Капиталы неравномерно распределяются среди участников поля, и это неравенство является одним из его структурообразующих факторов. В свою очередь, каждое конкретное поле по-своему определяет авторитет и ценность циркулирующих внутри него форм капитала, используемых или накапливаемых для укрепления позиций обладателей капиталов (Ibid.: 49). Так, в статье «Кутюрье и его марка» Бурдьё и Дельсо утверждают, что игроки, занимающие прочные позиции в поле моды, такие как модный дом Dior, обладают крупным экономическим и символическим капиталом, в то время как новичкам, таким как Пако Рабан, приходится изобретать подрывные стратегии, чтобы с их помощью отвоевать для себя капитал и упрочить свое положение как в символическом, так и в экономическом плане. Вместе с тем новички полагаются на опыт, полученный ими в период ученичества в известных и уважаемых домах мод, как на источник «стартового капитала профессиональной состоятельности» (Bourdieu & Delsaut 1975: 15). В нашей совместной работе с Джоан Энтуисл мы также обсуждаем вопрос о том, какой символический, социальный и культурный капитал необходим для того, чтобы быть полноценным игроком поля моды, и рассматриваем, как эти формы капитала используются и работают в реальной жизни, на примере событий Лондонской недели моды. Ключевую роль играет культурный капитал, проявляющийся в том, как гости показов подбирают собственный гардероб, который соответствовал бы событию и демонстрировал бы их статус посвященных. В свою очередь этот вид капитала зависит от объема и качества экономического и социального капитала.