Осмысление моды. Обзор ключевых теорий

Представляя публике «неоконченную работу» – вещи, уже носибельные, но еще не завершенные, например платья с необработанными кромками и торчащими, завязанными узлами нитками, или жилет, к которому пришита половина платья, – модный дом Margiela стремится вывести критический вокабуляр моды за пределы разрушительных максим антимоды и интегрировать в него широкий спектр приемов, затрагивающих и формальные, и материальные, и концептуальные аспекты. Эти «раз-деланные» (напомню, что в данном контексте приставка «раз-» является маркером двунаправленности процесса), находящиеся в работе модели добавляют к выразительным возможностям модного дизайна указание на риск неудачи: такие вещи рискуют никогда не приобрести того законченного вида, который соответствует традиционным стандартам и отвечает требованиям, обычно предъявляемым к дизайну моды. Дерзкое, если не сказать наглое, заявление о нежелании доводить работу до совершенства можно усмотреть в том, как Мартин Маржела пытается подогнать широкие рукава к слишком узким для них проймам и в конечном итоге оставляет их не притаченными, как бы говоря: «А это – к вопросу о том, так ли уж необходимо придавать вещам законченный вид» (English 2010: 130). Жакет с рукавами, которые существуют как бы отдельно от него, – это адресованное потребителям моды приглашение становиться живой частью рабочего процесса, причем еще более откровенное, чем знакомый многим призыв менять собственную идентичность посредством взаимодействия с одеждой. Поскольку эти примеры явно идут вразрез с распространенной убежденностью в том, что модная одежда чудесным образом делает модным того, кто ее носит, можно утверждать, что модели Maison Margiela воплощают в себе стремление выйти за пределы подиума и донести до публики мысль о том, что ни одна модель не бывает абсолютно законченной, а настоящая жизнь предмета одежды начинается лишь в тот момент, когда его кто-то приобретает. Жизнь вещей – это их повседневное использование, процесс, открывающий бесконечное поле возможностей, которые владелец гардероба исследует, постоянно лавируя между незавершенностью и завершенностью. Таким образом, Мартин Маржела и его команда призывают потребителей влиться в рабочий процесс, постоянно изменяющий моду и одежду, и экспериментировать, изобретая новые способы использования вещей и обнаруживая скрытый в предметах одежды и моде потенциал возможностей, то есть пробуждают в нас стремление узнать, на что способны вещи и что позволяет делать мода.

Авторство

В свое время к Мартину Маржела прицепился ярлык «дизайнер-инкогнито», поскольку он отказывался идентифицировать себя, как имя, со своим брендом и, «насколько это возможно, „исчезал“ из своих творений» (Debo 2008: 7). Об анонимности Маржела, весьма необычном явлении для индустрии, которая культивирует преклонение перед именем дизайнера, поощряет восторженный интерес к жизни селебрити и измеряет ценность брендов авторитетом стоящих за ними имен, написано уже много (Debo 2008; English 2010; Lynge-Jorlén 2010; Vinken 2005; Zahm 1995). Каат Дебо замечает, что пустой ярлык – пришитый с изнанки квадрат белой хлопковой ткани без какой-либо надписи и подписи – подобен слепому пятну, он абсолютно бесполезен с точки зрения маркетинга и упрямо противостоит самой идее лейбла как сертификата подлинности (Debo 2008: 7). Оливье Зам (Zahm 1995: 119) рассуждает о том, что использование пустого ярлыка способствует переключению внимания на саму одежду; но вместе с тем, продолжает он, такой ярлык, несомненно, превращается в подпись, в репрезентативный образ незавершенности, ассоциирующейся с этим модным домом. Маржела избегает публичности и не дает интервью, и это двойное молчание – отказ от обсуждения смысла, заложенного в его моделях, и его возможной причастности к деконструктивному направлению – приобретает особую значимость в свете этой анонимности. Поскольку дизайнерские модели, как и вся остальная одежда, в отсутствие своего создателя (даже в том случае, если его имя значится на ярлыке) обнаруживает способность к коммуникации и становится говорящей, отказ Маржела вести сольную партию: признать себя автором, продюсером или визионером – угрожает разоблачением его идее активировать текст моды. Маржела предпочитает распределять авторство между всеми членами работающей в ателье команды и требует уважения к их совместной работе (поэтому правильно и необходимо говорить о моделях Maison Margiela) (English 2010: 131–132); также соавтором для него и его коллектива становится тот, кто носит созданную ими одежду, ведь ее необычность – это вызов, побуждающий к более активной интерпретации. Подобно Жаку Деррида, Маржела не считает себя мастером, хозяином положения, мозгом, из которого исходит критический взгляд на систему моды. Кажется, что способность к эксперименту заложена в самой одежде, поскольку деконструкция происходит во взаимодействиях между одеждой, ее «раз-делыванием», и интерпретацией, к которой она побуждает того, кто ее приобретает и носит.

Новаторство