Осмысление моды. Обзор ключевых теорий

Эта ранняя работа бросила вызов традиционным представлениям о науке, в которых акторами всегда выступали люди, осуществляющие осознанные действия и использующие инструменты и разного рода приборы для наблюдения и описания изучаемых объектов (к примеру, колоний микроорганизмов, культивируемых в чашке Петри; бактерий или вируса иммунодефицита человека). Соответственно, все эти объекты и приспособления воспринимались как инертная материя. От этой точки зрения, питающей традиционный образ мышления, берет начало научное знание, которое, как принято считать, создает объективную картину природы – мира, существующего отдельно от культуры и живущего по совершенно иным, в сравнении с ней, законам. Таким видением мира мы обязаны эпохе Просвещения и модернистскому мышлению, которое строго разграничило культуру и натуру, человеческий социум и природу, акторов и вещи. Согласно этой системе взглядов, природа онтологически отличается от культуры, а нам, людям, принадлежит исключительная способность, вооружившись наукой, контролировать окружающую среду, господствовать над ней. Однако книга Латура и Вулгара написана по итогам этнографического исследования, проведенного в лаборатории нейроэндокринологии калифорнийского Института Солка (известного благодаря разработке вакцин) с целью поставить под сомнение традиционные представления о культуре и науке как главном и беспристрастном источнике знания. Свои рассуждения авторы начинают с постановки элементарных вопросов, касающихся любой научной практики: Каковы ее цели? Какие объекты исследования и инструменты в ней задействованы? Каким образом эти условия получения знания делают видимыми определенные объекты/элементы, которые иначе было бы невозможно увидеть? Латур и Вулгар утверждают, что научные описания – это результат специфической подготовки в ходе учебы и самой работы в сфере науки, а также использования определенных инструментов и приборов, играющих активную роль в формировании заключений. В свою очередь мы, читая книгу «Жизнь лаборатории», делаем собственное открытие: наука не рассматривает мир как набор не связанных между собой объектов, отстраненно и беспристрастно, находясь от него на безопасной дистанции, позволяющей получить объективную картину; как правило, ей приходится обзаводиться инструментарием (специфическим для каждой области), объединяя объекты определенного рода (к примеру, микроскопы, горелки Бунзена, молекулы и т.п.) в некие рабочие комплексы – ассамбляжи (один из ключевых терминов STS), которые активно выстраивают и показывают мир в том виде, в каком его в конечном итоге описывает наука. Это может показаться радикальным переворотом представлений об объектности и агентности, и это действительно радикальный переворот: в STS и порожденной этим исследовательским направлением акторно-сетевой теории (ANT) научный и технологический инструментарий, в частности контрольно-измерительная аппаратура, рассматривается как агенты, по-своему принимающие участие в рабочем процессе. Иными словами, с точки зрения STS/ANT, инструменты и приборы являются акторами не-человеческой природы, которые «вовлечены» («enrolled» – еще один ключевой термин STS/ANT) в структуру тех наблюдений, которые возможны только при их участии.