Читаем Основания девятнадцатого столетия полностью

   13 Назвать особенные произведения сложно, литература, даже для нас, неспециалистов, огромна. Главное, почерпнуть поучения из различ­ных источников и не успокаиваться знанием общих положений. Так, на­пример, трудно переоценить краткие учебники Харнака, Мюллера, Хольтцманна и др. В книге «Grundriss der theologischen Wissenschaften» (Freiburg bei Mohr), я к ним обращался, но неспециалист может больше получить именно из более крупных произведений, например Неандер (Neander), «Kirchengeschichte»; Ренан, «Origenes du Christianisme» и т. д. Еще более поучительными благодаря своей наглядности являются про­изведения специалистов, например Ramsay. «The Church in the Roman empire before A. D. 170» (1895, также в переводе на немецкий); Hatch. «The influence of Greek ideas and usages upon the Christian Church» (ed. 1897); большое произведение Hergenröther. «Photius, sein Leben, seine Schriften und das griechische Schisma», которое начинается с основа­ния Константинополя и где подробно излагается становление греческой церкви от начала, Hefele. «Konziliengeschichte» и т. д. Мы можем, конеч­но, подробно познакомиться лишь с небольшой частью этой литературы, но, повторяю, только из детального изображения, не из обобщенных об­зоров можно почерпнуть живой взгляд и познание. (Интерес представля­ет новая работа Адольфа Харнака (Harnack) «Mission und Ausbreitung des Christentums in den ersten drei Jahrhunderten» («Миссия и распростране­ние Христианства в первые три столетия»), 1902; 2. Aufl. 1906).

   14 Амвросий скрыто в этом признается, см. 1, 24. Многое является почти дословным повторением. Насколько более значительны его само­стоятельные вещи, такие как речь на смерть императора Феодосия с кра­сивым, все время возвращающимся рефреном: «Dilexi!» («Я любил его!»).

   15 «The influence of Greek ideas etc.». P. 139-170. В этом докладе Хатч {Hatch) говорит об указанной работе Амвросия и считает, что она полно­стью, не только по композиции, но и по исполнению деталей стоическая. Правда, повсюду добавлялось христианство, однако как дополнение. Ос­новные понятия мудрости, добродетели, справедливости, умеренности являются неприкрытыми греко-римскими учениями дохристианских времен.

   16 См. с. 220 и с. 391 (оригинала. — Примеч. пер.).

   17 Хаманн (Hamann), как я теперь вижу, заметил это сравнение: «Об­ратитесь в любой христианской общине, и язык на святом месте и их оте­чество и их генеалогия покажут, что они — языческие ветви, привитые против природы к еврейскому стволу» («Römer». XI, 24).

   18 Я говорю 500 лет, так как об идентичности Слова (Logos) и Духа см.: Хартнак (Hartnack). «Dogmengeschichte». Я 22.

   19 См. с. 391-415 (оригинала.— Примеч. пер.).

   20 Понятны слова благочестивого Тертуллиана, выросшего в язычест­ве, о представлениях эллинских поэтов и философов, что они tarn consimilia христианским! (Apol. XLVII).

   21 «Christliche Symbolik» (1854). I. S. VIII.

   22 Что индоевропейцы по своей основе монотеисты, я подчеркивал ранее, в разрез с широко распространенным популярным заблуждением (см. с. 224 и 402 (оригинала.—Пргшеч. пер.))9 обратимся также к работам Якоба Гримма, предисловие к «Deutsche Mythologie» (S. XLIV-XLV) и Макса Мюллера (Мах Müller) «Vorlesungen über die Sprachwissenschaft». II, 385. Вид данного монотеизма обусловливает принципиальное отли­чие от семитского понимания.

   23 Например, так называемая необходимая прогрессия тезиса, антите­зиса и синтеза или, с другой стороны, бытие в себе абсолюта как Отец, бытие в другом как Сын, возвращение к себе как Дух.

   24 См. заключение первой главы.

   25 Раньше, видимо, придавалось большее значение влиянию египет­ских триад на создание христианских догматов, чем это действительно имело место. Правда, представление о Боге-Сыне в Его отношении к Бо­гу-Отцу (Сын «не сотворен, не создан, но рожден», буквально как в «Символе веры» Афанасия) кажется специфически египетским: мы вновь находим его во всех различных системах богов египтян, но там есть третья личность — богини. (См.: Maspero. «Histoire ancienne des peoples de l'Orient classique», 1895. I, 151, и Budge. «The Book of the Dead». P. XCVI).

   26 Bhagavadgitä, Buch IV, § 7 и 8 (Бхагавадгита).

   27 См. с. 194 (оригинала. — Примеч. пер.).

Перейти на страницу:

Все книги серии Основания девятнадцатого столетия

Похожие книги

Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика
Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика

Антипсихиатрия – детище бунтарской эпохи 1960-х годов. Сформировавшись на пересечении психиатрии и философии, психологии и психоанализа, критической социальной теории и теории культуры, это движение выступало против принуждения и порабощения человека обществом, против тотальной власти и общественных институтов, боролось за подлинное существование и освобождение. Антипсихиатры выдвигали радикальные лозунги – «Душевная болезнь – миф», «Безумец – подлинный революционер» – и развивали революционную деятельность. Под девизом «Свобода исцеляет!» они разрушали стены психиатрических больниц, организовывали терапевтические коммуны и антиуниверситеты.Что представляла собой эта радикальная волна, какие проблемы она поставила и какие итоги имела – на все эти вопросы и пытается ответить настоящая книга. Она для тех, кто интересуется историей психиатрии и историей культуры, социально-критическими течениями и контркультурными проектами, для специалистов в области биоэтики, истории, методологии, эпистемологии науки, социологии девиаций и философской антропологии.

Ольга А. Власова , Ольга Александровна Власова

Медицина / Обществознание, социология / Психотерапия и консультирование / Образование и наука
Смысл существования человека. Куда мы идём и почему. Новое понимание эволюции
Смысл существования человека. Куда мы идём и почему. Новое понимание эволюции

Занимает ли наш вид особое место во Вселенной? Что отличает нас от остальных видов? В чем смысл жизни каждого из нас? Выдающийся американский социобиолог, дважды лауреат Пулитцеровской премии Эдвард Уилсон обращается к самым животрепещущим вопросам XXI века, ответив на которые человечество сможет понять, как идти вперед, не разрушая себя и планету. Будущее человека, проделавшего долгий путь эволюции, сейчас, как никогда, в наших руках, считает автор и предостерегает от пренебрежения законами естественного отбора и увлечения идеями биологического вмешательства в человеческую природу. Обращаясь попеременно к естественно-научным и к гуманитарным знаниям, Уилсон призывает ученый мир искать пути соединения двух этих крупных ветвей познания. Только так можно приблизиться к самым сложным загадкам: «Куда мы идем?» и, главное, «Почему?»

Эдвард Осборн Уилсон

Обществознание, социология