Основания девятнадцатого столетия

            190 Сейчас авторство папы ставится под вопрос, но серьезные римские католики допускают, что данные предполагаемые «права» Рима были из­ложены, если не папой, то его ближайшими почитателями, и тем самым, по крайней мере в главном, правильно отражали мнение папы Грегора, что подтверждают его письма и действия (см., например, Хефеле, указ. произв., 2 изд., 5, 75). Весьма забавно наблюдать уловки ученых, изла­гающих историю под влиянием иезуитов. Они кое-что заимствовали у великого Грегора, но только не его искренность и любовь к истине, так они делают хуже, пытаясь улучшить факты и слова именно того папы, при котором римская государственная идея приобрела свою наиболее благородную, чистую, бескорыстную форму, и поэтому наибольшее мо­ральное влияние. Мы видим, например, как старается профессор Брюк (указ. произв. § 114) показать, что Грегор «не хотел универсальной мо­нархии», он не «рассматривал князей как своих вассалов» и т. д., при этом Брюк не может совсем умолчать, что Грегор говорил об imperium Christi и призывал всех князей и народ «признать в Церкви своего на­чальника и господина». Такое введение в заблуждение относительно важных фактов истории столь же недостойно, как и бесплодно; римская государственная идея мировой власти духовенства достаточно велико­лепна и ее не должно стыдиться.

            191 «Дикие звери» называет он их в одном из писем папе, которые за­ревели даже при упоминании «духовного единства с Христом» (см.: Neander, a.a.O., VI, 317). Впоследствии Беренгар назвал папский престол sedem поп apostolicam, sed sedem satanae.

            192 Около 1200 г. существовали общины вальденсов «во Франции, Арагоне, Каталонии, Испании, Англии, Нидерландах, Германии, Боге­мии, Польше, Литве, Австрии, Венгрии, Хорватии, Далмации, Италии, Сицилии и т. д.» (см. превосходное произведение Людвига Келлера «Die Anfänge der Reformation und die Ketzerschulen», 1897 («Начала Реформа­ции и еретические школы»).

            193 Иннокентий (Innocenz) запретил чтение Библии уже в 1198 г. Синод Тулузы в 1229 г. и другие соборы вновь ужесточили запрет. Си­нод Тулузы строжайше запретил дилетантам чтение любого отрывка Ветхого или Нового Завета, за исключением псалмов (с. 14). Если не­задолго до Лютера Библия была широко распространена в Германии, то значит пускать пыль в глаза, когда Янсен и другие католические пи­сатели приводят этот факт в качестве доказательства либерализма римского престола. Изобретение книгопечатания действовало быст­рее, чем могла противодействовать медлительная курия, кроме того, немец всегда инстинктивно тянулся к Евангелию, и если что–то было близко его сердцу, он не считал нужным выполнять запреты. Во вся­ком случае, Тридентский собор внес порядок в эти обстоятельства, и в 1622 г. папа вообще и без всяких исключений запретил чтение Библии кроме латинской Вульгаты. Только во второй половине XVIII века были разрешены проверенные папой, осторожно отредактированные переводы, с обязательным сопровождением также проверенных при­мечаний — вынужденная мера против распространения Священного Писания в дословном издании библейских обществ. Забавной иллюст­рацией того, как обстояло дело в XIII веке с изучением Библии рим­ским клиром, можно увидеть на примере факта, что на заседании си­нода Нимфы в 1234 г., на котором собрались римские и греческие католики с целью подготовки нового объединения, ни у тех, ни у дру­гих, ни в одном храме и монастыре города и окраин не могли найти ни одного экземпляра Библии, так что последователи апостолов, произ­неся сомнительную цитату, должны были перейти к повестке дня и вновь, вместо Священного Писания, опираться на Святых Отцов и со­боры (см. Хефеле, указ. произв., 5, 1048). В то же самое время послан­ный для преследования вальденсов доминиканец Райнер сообщает, что все эти еретики прекрасно знакомы со Священным Писанием, и он видел неграмотных крестьян, которые знали наизусть весь Новый За­вет (цит. по Неандер, указ. произв., 8, 414).

            194 Первая книга Von den Laien, разд. 5.

            195 Hefele, a.a.O., V, 944.

            196 Döllinger. «Das Papstum», 1892. S. 527.

            197 В дополнительном процессе против Бонифация (Bonifaz) VIII многие церковные высокопоставленные лица подтвердили под прися­гой, что этот самый мощный из всех пап смеялся над представлением о небе и преисподней и сказал об Иисусе Христе, что Он был просто очень умным человеком и больше ничего. Хефеле склонен считать именно это обвинение небезосновательным (см. указ. произв., VI, 462 и предыдущее изложение). И тем не менее — или скорее поэтому — именно Bonifaz VIII как никто после или до него ясно ухватил ядро рим­ской мысли и выразил ее в своей знаменитой булле Unam sanctam, на которой современный католицизм основывается как на краеугольном камне. (Более подробно об этой булле см. в следующей главе.) Кстати, Сент-Бёв (Sainte-Beuve) в своем произведении «Port-Royal» (livre III, ch. 3) убедительно доказывает, что можно «быть хорошим католиком и при этом не быть христианином».