Основания новой науки об общей природе наций

На сирийском языке слово ari значит «лев», а мы выше в Естественной Теогонии двенадцати Dii Majores, показали, что по защите Алтарей (Агае) родилась у Греков идея Марса, который называется у них 'Арг|<;: соответственно этому представлению о силе во времена вернувшегося варварства многие города и благородные дома помещали львов на свои Гербы. Слово ага (и по звукам, и по значению столь единообразное у многочисленных наций, отделенных друг от друга огромнейшими расстояниями и промежутками времени и различающихся по обычаям)[223] должно было дать Латинянам слово aratrum – «плуг», кривую часть которого они называли urbs – «город»; от того же слова должно было происходить агх – «укрепление на возвышенном месте», «кремль», и агсео – «отражаю» (отсюда же – ager arcifinius у авторов, писавших de limitibus agrorum – «о границах полей»). От ага должны были произойти, кроме того, также и слова arma – «оружие» и arcus – «лук», соответственно итальянскому представлению о силе, «оттягивающей назад» [итальянское arretrare] и удерживающей на далеком расстоянии всяческую обиду.

* * *

Итак, мы доказали, что Поэтическая Мудрость заслуживает двух следующих высших похвал. Одна из них ей безусловно и постоянно воздавалась, а именно что она основала Человеческий Род Язычества; два вида тщеславия: во-первых, наций, во-вторых, ученых; первый со своей идеей о мнимом величии, второй со своей идеей о назойливой Философической Мудрости, – скорее лишали Поэтическую Мудрость этой похвалы, хотя они и желали утверждать ее. Вторая похвала, сохраненная нам только в Народном Предании, состоит в том, что Мудрость Древних создавала своих Мудрецов одинаково великими в едином духе и как философов, и как законодателей, и как полководцев, и как историков, и как поэтов, почему она и была так желанна. Однако она их создавала – или, скорее, набрасывала – такими, какими мы их нашли в Мифах. В последних, как бы в зародыше или матке, нужно вскрыть зачатки всей Тайной Мудрости. Таким образом, можно сказать, что этими Мифами посредством человеческих чувств нации написали в сознании Основы Мира Наук[224], который впоследствии посредством рассуждений и максим был разъяснен индивидуальной рефлексией Ученых. В силу всего этого мы получили теперь то, что и должна была доказать эта Книга: что Поэты-Теологи были чувством, а Философы – интеллектом Человеческой Мудрости.

Книга третья Об открытии истинного Гомера

Введение

В предыдущей Книге мы показали, что Поэтическая Мудрость была Простонародной Мудростью народов Греции, сначала – Поэтов-Теологов, потом – Героических Поэтов; из этого неизбежно следует, что и Мудрость Гомера ничем не отличалась от этой Простонародной Мудрости; однако, поскольку Платон оставил нам глубоко укоренившееся мнение о том, что Гомер был вооружен будто бы возвышенной Тайной Мудростью{535} (в чем за Платоном следовали на всех парусах и другие Философы, в первую очередь Плутарх{536}, написавший об этом целую книгу), постольку здесь мы, в частности, займемся исследованием того, был ли вообще Гомер Философом; по поводу такого сомнения также целую книгу написал Дионисий Лонгин, упомянутый Диогеном Лаэртским в «Жизнеописании Пиррона»{537}.

О тайной мудрости, приписывавшейся до сих пор Гомеру