Осоковая низина

Она пролежала два дня, на третий температура упала. Порошки аптекаря Циммера уняли головную боль. Алиса сидела у окна сложив руки. В дверь постучал Артур. На этот раз он был без обычных газет или книги, просто пришел навестить больную.

— Вам лучше?

— Да.

— Не надо только падать духом!

— Мне бы найти подходящую работу!

— Что-нибудь придумаем.

Артур сегодня вел себя не как всегда. Из речи исчезла характерная для него сдержанность, парень, казалось, старался быть остроумнее, беспечнее, чем был на самом деле. И все же намеренного притворства тут не было. Из Артура словно рвалось нечто такое, о чем он и сам по-настоящему не подозревал. Он больше не будет ходить работать на пилораме, молотилке, на стройках, не станет рыть канавы и корчевать у новохозяев кусты.

— Хватит по чужим домам блох кормить!

Артур вдруг посерьезнел.

— Госпожа Винтер предлагает мне место садовника.

— А вы?

— Попробую.

После смерти Густава Курситиса генералу Винтеру не везло с садовниками, попадались все стяжатели да любители легкой жизни, или же те и другие в одном лице. Госпожа Винтер не могла спокойно спать от сознания, что ее надувают и обкрадывают. Щадя нервы и блюдя свою честь, она какое-то время оставалась вообще без садовника, но доходы уменьшались, сад постепенно приходил в упадок. И наконец госпожу Винтер осенила блестящая идея: подыскать честного и недорогого работника, пусть даже не садовника. К удивлению своему, она обнаружила, что далеко такого человека искать не надо.

— Вы будете теперь жить в доме садовника?

— Хозяйка так говорит.

— Мне там очень нравилось. И вам там будет хорошо.

Алиса вспомнила свое детство, рассказала о зимнем саде в уральских горах, о пальмах под стеклом, о цветочной оранжерее, которую отец мечтал иметь в Риге, о первой поездке в Граки. Артур же говорил, как он овладеет ремеслом, как устроится на новой квартире.

— Перво-наперво сколочу полки во всю, стену и расставлю книги.

— А я приду к вам в гости.

На другое утро Алиса уже не чувствовала слабости. Позавтракав, принялась убирать кухню, навела порядок в посудном шкафчике. За работой все время думала о Петерисе, Лизете и «Апситес», представила себе, как поведет себя с мужем и что скажет ему, когда он привезет ее вещи. Спокойно объяснит ему, что их брак был ошибкой, она только мешала Петерису и, будь она умнее и смелее, еще раньше отступилась бы от Петериса, чтоб он мог жениться вторично, он непременно найдет себе подходящую жену. Обдумав все это, Алиса успокоилась.

Пришел из школы Ильмар, пообедал и попросился на мельничную запруду. Сейчас там пилили и возили в погреб молочного завода лед.

— Одного я тебя не пущу.

Алиса все эти дни не выходила на свежий воздух, и Эрнестина посоветовала ей прогуляться.

Идти надо было мимо лавки. Алисе вдруг пришло в голову, что может встретить Дронисов и что те спросят, почему она не дома, а прогуливается по имению, как в воскресный день.

— Не пойдем, сынок, на озеро!

— Почему?

— В другой раз.

— Тогда уже не будут пилить лед. Погреб скоро наполнят.

— Лучше сходим на кладбище.

— Что там делать?

— Дедушку навестим.

Ильмар никогда никакого дедушки не видел и надул губы. Алиса уступила.

Случилось именно так, как она думала. В окно лавки ее увидел Дронис и вышел из двери.

— Чего это вы прогуливаетесь?

— Идем смотреть, как лед пилят, — отозвался Ильмар.

— Молодцы!

Дронис обратился к Алисе:

— Передайте супругу, чтоб завтра, если может, поехал на станцию за шифером.

— Меня теперь в «Апситес» не будет.

— Как?

— Я на какое-то время останусь здесь, у матери.

Алиса испытывала страшную неловкость. Дронис подозрительно посмотрел на нее и развел руками.

— Ну что ж!

Вышла и госпожа Дронис.

— Сейчас, зимой, не так много работы, можно и передохнуть, погостить, пожить с матерью и сыном. Надо бы и мне у мужа в отпуск попроситься.

Госпожа Дронис так лукаво посмотрела на мужа, что Алисе волей-неволей пришлось улыбнуться. Она не знала другой столь дружной и согласной пары, чем Дронисы. Может быть, они умели прикидываться и скрывать свои раздоры, но на них приятно было смотреть. Однажды Алиса заговорила об этом с Петерисом.

— Чего там! Плуты первостатейные! — сказал он.

— Да будь у меня такой добрый муж! — тем же тоном продолжала госпожа Дронис.

Она так пристально заглянула Алисе в глаза и так искренне улыбнулась при этом, что Алиса невольно призналась:

— Мы поссорились.

— Ничего, все образуется! Пройдет! Ваш муж немного резковат.

На озере рабочие резали лед брусками, которые при помощи багров волокли на специальные мостки и сталкивали оттуда на сани.

— Как блестит! Какой прозрачный! — восхищался мальчик. Он хотел взять в руки большой осколок.

— Сынок, не подходи так близко! Провалишься.

Алиса глянула в большую прорубь, вокруг которой сверкали скользкие ледяные осколки, ей сделалось жутко. Она вздрогнула, словно ее ударили, — перед глазами промелькнул фонарь, веревка и толстая балка.

Обратно они шли быстро, словно удирали от кого-то. Алиса боялась встретить знакомых, которые стали бы тоже удивляться, что она здесь, в имении.

Эрнестина сразу заметила Алисино беспокойство.