Остаюсь с тобой

Скачков шел по длинным сумрачным коридорам, думая о том, что случилось. Интересно, знал ли Балыш? Если знал, то мог бы позвонить, предупредить. А если знал и не позвонил? Тогда, выходит, он заинтересован в том, чтобы его, Скачкова, перевели в Сибирь? Выходит, он, Скачков, где-то ему мешает. Чем и где? Может быть, тем, что хорошо знает о деятельности Балыша в Зуеве и всегда может сказать об этом? Причина, но… не самая главная. Балыш человек с головой и не может не понимать, что если Скачков нигде ничего не сказал о нем до сих пор, то теперь, когда добился снижения плана, тем более не скажет: самое трудное осталось позади. Скорее всего, Балыш расхвалил его заместителю министра, а у того возникла идея перевести Скачкова в Сибирь. Заместитель министра не поделился своей идеей с подчиненными. Не обязан. Впрочем, об этом нетрудно узнать. Сам Балыш наверняка выдаст себя.

Балыш шумно встретил Скачкова. Выскочил из-за стола, бросился навстречу, обнял. Таким возбужденно-радостным Скачков еще никогда его не видел.

— С приездом! Что же не сообщили? Как доехали? Где остановились? Как дела? — Балыш сыпал вопросами, не давая возможности Скачкову ответить ни на один из них.

— Все новости у вас, — пожал плечами Скачков. — Вы же не предупредили, зачем вызывают.

— Так, так… Тогда не теряйте времени, идите к заместителю, ждет…

— Я был у него.

— И что? — нетерпеливо спросил Балыш.

— Приятная новость. План снизили до двух миллионов, хотя комиссия предлагала остановиться на трех.

— Благодарите меня… — Балыш показал на стул, уселся сам, поправил светлый пиджак в рыжую крапинку, немного ослабил пестрый галстук. — Зашел, значит, ко мне Удальцов, ну и говорит, что три нужен план, самый оптимальный, самый реальный. Я говорю, подсчитайте еще раз, более внимательно, не может быть, чтобы три, мол, я промысел знаю как свои пять пальцев. Подсчитайте еще, более точно. Подсказал, конечно, не без того. — Он подмигнул Скачкову, спросил почти безразлично: — Что еще сказал заместитель министра?

— Ничего такого…

— Гм… — Балыш пронзительно глянул на Скачкова и продолжал: — Он думал перевести вас в другой, более перспективный регион. Не предлагал?

— А-а… — Скачков сделал удивленное лицо. — А я думаю, что это заместителя вдруг заинтересовало, нравится ли мне в Зуеве. Я, конечно, ответил, что мне очень нравится, что лучшего места на земле я и не знаю.

— Отказались?

— Мне ничего не предлагали.

— Остаетесь?

— Конечно. Не для того же я переехал из Минска в Зуев, чтобы из Зуева ехать еще куда-то.

— Так, так, так, — забарабанил в задумчивости пальцами по столу Балыш. Он вроде бы начинал нервничать. — Когда назад? — спросил после долгой паузы.

— Первым самолетом, на который достану билет.

— Поедете завтра. Я закажу ужин в одном ресторанчике. Сегодня вы мой гость.

— Это я должен пригласить вас на ужин. План — ваша заслуга.

— Есть еще более существенная причина. Дело в том, Валерий Михайлович, что меня назначили генеральным директором вашего объединения. Вместо Дорошевича. Приказ подписан. Так что планом я помог не только вам, но и себе.

— Поздравляю вас, Роман Тарасович. — И, как бы в оправдание, что поздравил после нескольких секунд растерянности, добавил: — Такая неожиданность…

— Спасибо! Я, знаете, по вашему примеру. Нечего здесь бумажной пылью дышать, надо поближе к жизни. — И, подмигнув дружелюбно все еще растерянному Скачкову, озорно спросил: — Вытянем план? Хватит силы?

— Такой план, да еще с вами… — засмеялся Скачков.

— Так, так. Теперь у нас хомут один.

— Хомут у меня, у вас кнут.

— Не будем, Валерий Михайлович, — поднялся Балыш. — Вы подождите меня здесь, я пойду приглашу некоторых товарищей. Они понадобятся нам еще не раз… — И вышел.

В кабинете держался полумрак. В окно, завешенное зелеными шторами, чуть цедился свет. Стулья, стол, телефоны таинственно поблескивали лакировкой. Через двойные рамы звуки с улицы сюда не проникали.

Вспомнился последний разговор с генеральным директором. Дорошевич, наверное, догадывался о намерениях Балыша, может быть, даже знал о них, но ничего не сказал Скачкову, только намекнул… Возможно, и сам не был твердо уверен, как знать… А может, это и неплохо, что будет Балыш? Все-таки работник опытный, потрудился в нефтяной промышленности немало. Вот только эти уловки с планом… Захотел спокойной жизни. Ничего не скажешь, мудрец Балыш. Но… почему ему захотелось избавиться от него, Скачкова? Чем он мешает ему? Может, метил кого из своих дружков на его место? Во всяком случае, против него, Скачкова, лично он, скорее всего, ничего не имеет.

Скоро вернулся Балыш и, достав из шкафа кожаное черное пальто, начал одеваться.

— Пошли, нас ждут.

У подъезда стояли две черные «Волги». Они с Балышем сели в переднюю машину. В ней было уже двое, тоже в кожаных пальто и одинаковых серых шляпах.

— Мой начальник Зуевского управления, — представил Балыш Скачкова.

Те покивали, здороваясь.

Машина рванула с места, вырулила на улицу, и ее, казалось, понесло общим потоком транспорта, как ветром.