Оставь меня за кадром

Где же была Октавия? В роскошной гостиной или домашнем тренажерном зале никого не было, поэтому он поднялся по лестнице в ее кабинет.

В тот момент, когда он переступил порог, он понял, что что-то не так.

Октавия сидела за своим столом, устремив свой взгляд прямо перед собой, ее лицо было белым как полотно.

Бит инстинктивно нащупал батарейный блок своего микрофона и выключил его, извинившись перед Эрни, когда запер его в кабинете.

– Мама, – произнес Бит, нахмурившись. Он подошел, положил руку ей на плечо и отстранился, когда она вздрогнула. – Что-то не так?

Октавия встряхнулась, попыталась заговорить, но ничего не вышло.

Сделав глубокий вдох, она указала на экран своего ноутбука.

– Шоу «Сегодня»… – Она облизнула губы и начала снова: – Очевидно, я была в бешенстве, когда Флетчер Карр напал на вас с Мелоди в прямом эфире. Я не хочу, чтобы этот человек приближался к вам двоим. Дело не в том, что продюсеры шоу «Сегодня» должны консультироваться со мной… Тем не менее я позвонила знакомому продюсеру, потому что мне захотелось пожаловаться. И она прислала мне… она просто прислала мне эту… запись.

Волосы на затылке Бита встали дыбом:

– Что за запись?

Наконец Октавия подняла на него глаза.

– После прямого эфира у тебя был разговор с Флетчером. – Его мать посмотрела на него так, будто увидела его в первый раз в жизни. – Твой микрофон все еще был включен.

В висках у Бита стучало, а голова стала тяжелой, пока он переваривал эту информацию. Он не мог вспомнить разговор слово в слово, только те фрагменты, которые касались Мелоди, и те ужасные вещи, которые он наговорил ей позже.

– Мама…

– Как давно ты знаешь, что он твой отец?

Его легкие перестали пропускать воздух, будто он вот-вот мог потерять сознание. Черт возьми. Он так долго боялся этого момента, что не мог поверить, что это происходит наяву. Обрести дар речи было практически невозможно, но в конце концов ему это удалось.

– Пять лет.

– Боже мой, – сказала Октавия, закрыв глаза.

Первой мыслью Бита было успокоить ее. Он опустился на колени рядом с ее креслом, чтобы они могли обсудить все это вместе. Биту было очень тяжело расстраивать свою мать, раскрыть эту тайну было все равно что выйти из тюрьмы после пятилетнего заключения. Он почувствовал, как его кровь прилила к голове, а ноги стали ватными.

Прежде чем он успел вымолвить хоть слово, в комнату вошла экономка его матери.

– Миссис Докинз, я… – Она заметила Бита, стоявшего у стола, и шмыгнула носом. – Извините, я мыла ванную, не сообщила вам о визите вашего сына.

– Все нормально, – глухо произнесла Октавия, уронив голову на руки.

– Но должна вам сообщить, только что прибыли новые гости, миссис Докинз.

Брови его матери сошлись на переносице:

– Кто?

– Привет, старая ведьма, это я, – сказала Трина Галлард, влетая в офис. – Прежде чем ты спросишь, нет, это не сон. У меня все еще тело двадцатидвухлетней девушки.

– Трина? – Октавия медленно поднялась на ноги, ее глаза округлились от шока, пальцы задрожали, когда она оперлась ими о стол. – Ты… что ты здесь делаешь?

– Оживляю это место, – ответила она и прошлась по кабинету, оставив следы от ботинок на белом ковре. – Господи, Октавия, твой дом – официальный музей скуки.

Октавия приподняла бровь:

– Ты не распознаешь хороший вкус, даже если он укусит тебя за задницу.

– Что-что? Укус, говоришь? Это не кличка басиста из Infinite Jesters? О, ему ли не знать, какова на вкус моя задница!

– Боже мой, ты совсем не изменилась.

– Боже мой, – передразнила ее Трина, почесывая шею. – Хозяйке дома нужен нашатырь?

– Тебе нужны хорошие манеры. Ты вторглась в мой дом без приглашения!

– Я бы сто раз сгнила в могиле, дожидаясь его!

– Почему бы тебе действительно не сгинуть, ты, вульгарная, коварная псевдохиппи?

– Ох, как же ты красноречива!

Мелоди вошла в комнату вслед за Триной.

Биту стало нечем дыщать, его пульс пустился вскачь. О боже… Она была самым прекрасным созданием, которое он когда-либо видел в своей жизни.

– Мел, – хрипло позвал он ее, и ноги сами понесли его через комнату, прежде чем он успел обдумать свои действия и их последствия. Он не мог иначе, он должен быть заключить ее свои объятия во что бы то ни стало.

Она взвизгнула, когда он оторвал ее от земли и крепко обнял, зарывшись лицом в ее волосы, вдыхая ее запах, как будто это могло оживить его, мертвеца. Так и произошло. Жизнь вернулась в его ноги, кончики пальцев, в грудь, и от этого он едва не упал на колени.

– Бит, – прошептала она ему в шею.

– Мел, – повторил он еще раз, более настойчиво.

Она знала, что это значит. Она поняла.

Он знал, они могли бы обниматься еще долгие годы, ведь ему казалось, без этого им не прожить. Но Мелоди просунула руку между ними и разорвала их связь. Она давила рукой, пока между ними не образовалось расстояние. Это уж слишком. Дюймы казались милями, и он сжал руки в кулаки, чтобы удержаться и не притянуть ее обратно, сжать еще сильнее, навсегда. Она хотела, чтобы он обнял ее, ведь отчаянный взгляд, устремленный на него, сказал ему об этом, тут никаких сомнений, но она боролась с этим желанием.