Оставь страх за порогом

5

Переселение, причем срочное, из хутора на окраине Сталинграда двадцати двух высокопоставленных пленников из числа командования 6-й германской армии начальник управления НКВД приказал провести после получения известия о появлении над Заварыгиным немецкого самолета-разведчика.

– Дважды прилетал, долго кружил над нами, жаль, не имели зенитки, чтоб сбить, – доложили комиссару государственной безопасности. – Странно себя вел вражина, не обстреливал, бомбы не бросал, видно, чего-то высматривал.

Воронин нахмурился: «Дело принимает серьезный оборот, как говорится, запахло керосином. Нет сомнений, что абвер разведывает, где их генералы во главе с фельдмаршалом, чтобы похитить, вывезти в Германию, тем самым сгладить поражение, вернуть потерянный престиж».

Комиссар связался с Москвой, доложил о предпринятых попытках. В столице обещали прислать из Саратова самолет для отправки пленных в безопасное место, куда не дотянется абвер.

Известие о смене местопребывания насторожило пленных. Все стали бурно обсуждать причину неожиданного и поспешного отъезда, гадать, что следует ожидать. Сошлись во мнении, что предстоит военный суд, трибунал, приговор за отказ принять парламентеров с предложением советского командования прекратить сопротивление, подписать акт капитуляции.

– Мстительным победителям нужна наша кровь, желают расплатиться за своих погибших при обороне.

– Отчего тогда не расстреливают или не вешают здесь?

– Хотят казнить прилюдно, чтоб расправа стала достоянием мира!

В этих разговорах не принимал участия один Паулюс, который замкнулся, ни с кем не общался.

Ближе к вечеру в Гумраке на срочно очищенной взлетной полосе приземлился неповоротливый на земле «Дуглас». Штурман распахнул дверцу, спустил лесенку.

– Поживее загружайтесь! Рано темнеет, без сигнальных огней во мраке не взлететь.

Первым согласно рангу к самолету двинулся Паулюс. Ступив на ступеньку дюралюминиевой лесенки, оглянулся, отыскал взглядом Горелова.

– Господин интендант!

Горелову показалось, что ослышался, произошла слуховая галлюцинация и обращение было не к нему.

– Господин интендант! – повторил Паулюс. – Или вас устраивает, чтобы называл товарищем и другим более высоким званием? Довольно быстро и, как оказалось, безошибочно, догадался, что прекрасно владеете немецким, но скрываете это. Когда будете докладывать о моих с адъютантом разговорах, начальство будет разочаровано, что никаких тайн не узнали.

Горелов сдержал дыхание.

– Отдаю вам должное, довольно хорошо, не переигрывая, изображали ничего не смыслящего в моих с Адамом беседах. Позвольте на прощание выразить благодарность за проявление заботы, за создание пригодных для проживания условий.

Паулюс скрылся в самолете, следом за фельдмаршалом по цепочке прошли пленные. Не сговариваясь, все прильнули к иллюминаторам, прощаясь с оказавшейся негостеприимной для них, обожженной войной сталинградской землей. Между генерал-фельдмаршалом, генералами, полковниками сели молодые бойцы.

Самолет медленно, затем ускоряя ход, покатил по взлетной полосе и взмыл к низким облакам.

Горелов заспешил к автомашине, чтобы спрятаться от обжигающего мороза, сбивающего с ног ледяного ветра, и увидел идущего навстречу Магуру.