Ладно бы они затаились где-то на острове, спрятались. Прочесать остров шириной пять миль силами двух десятков человек нереально, и прятаться можно долго, целых десять дней. Пока продукты не кончатся. И потом можно прятаться, хоть и без прежнего комфорта, — Бен Ганн три года на подножном корме просуществовал, не умер. Доктору, сквайру и остальным продержаться предстояло всего-то несколько месяцев — затем, по договорённости с мистером Блендли, за ними должна была прибыть спасательная экспедиция. Ну так и спрячьтесь, сторожите зарытые сокровища, дожидайтесь подмогу, а если пираты не уплывут, затеют поиски сбежавших (или поиски клада вслепую, без карты) — можно организовать пару партизанских нападений. Пальнуть из кустов и тут же отступить в чащу, чего уж проще… Нанести из «Смуглой Бесс» урон таким способом затруднительно, но деморализовать противника, отбить охоту шляться по острову — вполне возможно.
Но наши герои не ищут лёгких путей. Они, едва обосновавшись в блокгаузе, тут же поднимают над ним британский флаг. Флаг на высоком шесте, виден издалека. Вот они мы, тут сидим! Подходи, кому жизнь не дорога!
Как хотите, но все поступки доктора и его товарищей в тот день можно охарактеризовать двумя словами: беспросветная глупость.
Но и у глупостей есть свои причины… Будем разбираться.
А ведь доктор Ливси далеко не глуп… Позже, взявшись написать от своего лица вставные главы для мемуара Хокинса, он явно понимает: у читателей возникнут вопросы по поводу странных поступков персонажей.
И Ливси пытается как-то замотивировать странности.
Он выдвигает решающее и неоценимое преимущество крепости как места обороны: в блокгаузе была вода! Источник, ключ, родник…
«Прозрачный ключ бил из земли почти на самой вершине небольшого холма. Тут же, вокруг ключа, был построен высокий бревенчатый сруб», — сообщает нам Ливси. И лжёт.
Не совсем ясно, как обстояли у доктора дела с медицинскими познаниями, но в геологии он полный профан. Холм песчаный, об этом не раз упомянуто. Не бьют прозрачные ключи из почти вершин песчаных холмов. Нигде. Никогда. Наука геология такого не допускает.
Чтобы из земли ударил родник, водоносный слой должен быть стиснут, сжат между двумя водонепроницаемыми пластами. Песок к таким породам — к водонепроницаемым — естественно, никак не относится.
Теоретически прозрачный ключ всё-таки мог оказаться на вершине… Вот каким образом: Флинт по ходу строительства блокгауза где-то раздобыл и притащил на остров буровую установку и забабахал на вершине артезианскую скважину в пару сотен метров глубиной, угодив в водоносный слой с хорошим напором. Естественно, в скважину Флинт опустил обсадные трубы, герметично их соединяя, иначе вода наверх бы не дошла. Труды немалые, зато всегда со своей водичкой: чайку вскипятить, то да сё, — не надо тащиться с ведром на дальний родник или ручей.
Но если отвергнуть версию с Флинтом-бурильщиком, то родник в реальности мог бить из земли далеко от сруба, где-то внизу, у подошвы холма, возможно с наружной стороны частокола. За водой приходилось ходить так же, как и за дровами, покидая укрытие. Поздравляем соврамши, доктор…
Но Ливси признавать свою ложь категорически не желает. И родник, бьющий из вершины песчаного холма, ещё дважды появляется на страницах мемуара Хокинса. Написал ли о нём Джим по просьбе доктора или сам Ливси, когда редактировал рукопись, не столь важно. Интересно другое: Ливси, как не раз с ним случалось, перестарался, пытаясь убедить всех сомневающихся: родник был, был, был… Решив, что его и Джима свидетельств недостаточно, он зачем-то приплёл капитана Смоллетта: тот, дескать, тоже видел вóды пресловутого родника, стекающие в большой чугунный котёл, зарытый в песок, по выражению капитана, «по самую ватерлинию». Моряк так сказать не мог. Моряк прекрасно знает, что такое ватерлиния (линия соприкосновения корпуса судна со спокойной поверхностью воды). И понимает, что в котёл, зарытый «по самую ватерлинию», никак не сможет попасть вода, текущая по песку. Перл про ватерлинию принадлежит человеку сухопутному, слабо знакомому с морскими терминами. Моряк бы сказал: «зарытый по планшир».
Однако допустим, что произошло чудо. Обыкновенное геологическое чудо. Случился природный феномен, уникальный и неповторимый. Бьёт ключ из вершины песчаного холма, бьёт и всё тут…
Тогда Ливси прав, сообщая нам: «Правда, в каюте "Испаньолы" тоже неплохо: много оружия, много боевых припасов, много провизии, много превосходных вин, но об одном мы не позаботились — в ней не было воды». И в самом деле, держать оборону, употребляя вместо воды вина, пусть и превосходные, — добром такая затея не завершилась бы. Хотя сквайр Трелони наверняка бы обрадовался.
Но доктор лукавит.