Остров гноллей

– С ума сойти! Как ты это всё запоминаешь? – поразилась Изольда. – Да, я сразу заметила, что ты умненький, но, кажется, Петер прав, ты просто ходячая энциклопедия. Прости, я это сказала в хорошем смысле, а не чтобы тебя обидеть.

– А вот эти цветы – орхидеи, – продолжал зардевшийся от похвалы Себ. – И здесь много бабочек. Вон видите, около орхидей.

Петеру вдруг захотелось подарить Изольде цветок. В конце концов, лес совсем не выглядел таким уж опасным. Он сделал несколько шагов по направлению к цветам, и бабочки взмыли вверх.

– Осторожно, Петер, – предупредила Изольда.

Но его взгляд был прикован к цветам.

– Я только… – начал он и внезапно вскрикнул от боли. – А-а-а, что это?!

Изольда и Себ бросились к нему. Правое плечо Петера было всё в крови. Он пытался зажать рану рукой.

– Ты порезался травой? Веткой? – пыталась расспросить Петера Изольда.

Но тот только помотал головой:

– Я сам не понял, что это было. Вдруг резануло по руке, как привидение, и исчезло.

– Привидений нам только не хватало… – вздохнула Изольда. – Ты взял запасную футболку?

– В рюкзаке, – ответил Петер.

– Сейчас зальём смолой и перевяжем, – сказала Изольда. – Смотри!

Одна из бабочек, проваливаясь в воздухе и снова набирая высоту, пролетела совсем рядом, задела цветок, и тот, будто его срезали острым ножом, упал в траву.

– Бабочки! – воскликнула Изольда. – Тебя порезала бабочка. У них крылья как лезвия бритвы! Себ, держись от них подальше. Хотя, наверное, они не прорежут наши кольчуги, но могут полоснуть по лицу. Какой ужас!

Она достала из рюкзака футболку и принялась рвать её пополам.

– Себ, доставай смолу, – скомандовала она.

– А где она? – спросил тот.

– Понятия не имею. В рюкзаке. Найдёшь.

Лицо Изольды побагровело от напряжения. Наконец ей удалось разорвать футболку, она метнулась к Себу, вытащила из рюкзака бутылку с питьевой водой, забрала у него тюбик с мазью, который он только что обнаружил, и вернулась к Петеру.

– Давайте побережём воду, – неуверенно сказал Петер. – Не хочется умереть здесь от жажды.

– Я возьму совсем чуть-чуть, – успокоила его Изольда. – Мы не можем не промыть рану. Ещё попадёт какая-нибудь зараза, и придётся отрезать тебе руку…

– Ага, крылом бабочки. Здесь это запросто… – пошутил Петер, но по его лицу было видно, что ему невесело и шутит он через силу.

Изольда открутила крышечку, смочила кусок ткани и осторожно протёрла порез:

– Не больно?

– Терпимо, – отозвался Петер. – Хотя, конечно, приятного мало.

– Глубокий, – озабоченно сказала Изольда. – Я же говорила тебе, осторожнее.

Петер думал ответить, что он просто хотел подарить ей цветок, но промолчал. Не все мысли стоит озвучивать.

Изольда залила рану смолой и перетянула вторым куском футболки.

– Не слишком туго? – заботливо спросила она.

– Не-а. В самый раз.

– Ну вот, почти как новенький.

– Спасибо.

– Не за что.

– Если на этом острове такие бабочки, то что будет, когда мы познакомимся с гигантским кугуаром? – хмыкнул Петер.

Изольда пожала плечами:

– Поживём – увидим.

– Смотрите, что я нашёл. – Себ притащил к ним рюкзак. – В боковом кармашке лежала!

И он развернул перед ними потрёпанный кусок ткани, испещрённый рисунками. Под некоторыми из них были датские надписи, сделанные тонким фломастером. В одном месте, рядом с изображением гор, стоял большой крест. Он наверняка обозначал домик Мадса, в котором они ночевали. А надписи, скорее всего, сделал сам Мадс. Это была невероятно ценная находка. Настолько ценная, что Петер обнял брата здоровой рукой и потрепал его по волосам.

Это была карта Острова гноллей!

27. Гипноз

– Мадс подписал на карте не всё, тут просто не хватило для этого места, – сказал Петер, внимательно изучив находку. – Но главное отметил. Смотри, мы приблизительно вот в этой точке. – И он уверенно ткнул пальцем в край нарисованного леса.

– Но надписи «Змеиная река» здесь нет, – заметила Изольда.

– Надписи нет, но река-то есть! Вот она, сразу за лесом, видишь? Заканчивается лес, начинается открытое пространство, не знаю, какое именно, какие-нибудь луга, наверное… И вот река. Мадс не стал её подписывать, видимо, потому, что и так понятно, что это. Смотри, лес тоже не подписан. Он обозначил для себя только маленькие объекты, вот тут болото, видишь – так и подписано, и нарисовано какое-то животное, его он тоже подписал, только очень мелко: «прыгозавр». Прыгозавр… Тебе это о чём-то говорит?

Изольда покачала головой.

– Только то, что говорил о нём паромщик: крупный прыгозавр способен прокусить нашу кольчугу. Но здесь, кажется, много кто способен на пакости.

– Это да, – согласился Петер. – Помнишь, какие-то полуобезьяны были, сникерсы какие-то или кроксы…

– Кроксы – это обувь, а обезьяны – кноксы, – поправила его Изольда.

– Хорошо, пусть будут кноксы, не всё ли равно. Главное, держаться от них ото всех подальше, – сказал Петер, обеспокоенно рассматривая плечо. – Мне бабочек хватило. А это, судя по всему, были цветочки…