Читаем Островитянин полностью

— Ну, знаешь… Я тебе навеки обязан. Дьявол побери мою душу, Керри бы остался без хорька до конца своих дней, если бы не ты, что бы тебя сюда ни привело, — сказал он. — Пойдем уже домой, ради Бога.

Все послушались его совета, а когда мы пришли в дом, двое других с нашей лодки были уже там, и оба увешаны кроликами. Мы весело провели вечер, следующие два дня еще немного поохотились, а затем отправились к себе домой.

Глава пятнадцатая

Инид-1878. — Выбор девушки. Жизнь человека — его воля. — Для меня устраивают два сватовства. — Мы женаты: Томас О’Крихинь и Майре Ни Кахань. — Год, богатый на рыбу. — «Замок О’Нил»: песня, которую я пел на собственной свадьбе. — Похороны Шемаса-старшего.

Инид-1878

На следующий день, пока готовилась еда, мы ненадолго сплавали в гости на Иниш-Вик-Ивлин. Потом вернулись домой, и, когда поели, все собрались у лодки. Поскольку погода портилась и день клонился к закату, мы сильно торопились, потому как у нас было слишком много кроликов. Женщина с Камня и две ее дочери решили поехать к нам на Остров и остаться там до конца Инида. Она не знала, выйдет ли замуж одна ее дочь или кто-нибудь посватается к другим, но жениху всяко было бы труднее ехать за ними на Иниш-Вик-Ивлин. Хозяйка с острова оставалась на Большом Бласкете неделю. Если кто-нибудь собирался в город, она тоже ехала туда вместе с двумя дочерями, чтобы они могли бывать на людях. Много находилось таких, кому нужна была хорошая жена и кто при этом не ожидал получить с ней большое приданое: в те времена даже довольно состоятельные люди не особенно беспокоились о приданом.

В тот год Инид случился рано, и, конечно же, на островах начали работы раньше, чем на Большой земле. Потому и пары сватались быстро. Думаю, приданое их все равно не слишком заботило, потому как его попросту ни у кого не было.

Как-то раз, когда люди пришли к дому священника, чтобы женить молодую пару, оказалось, что невесту не могут найти ни живой, ни мертвой, хотя ее разыскивали многие, пусть бы и просто для смеху. Человек из Дун-Хына, который ехал на север на другую свадьбу, рассказал им, что встретил невесту, и она направлялась на запад. За ней в погоню послали лошадь и всадника, но когда они прибыли в Дун-Хын, то обнаружили, что девушка отчалила на Бласкет вместе с лодкой, которая вышла на лов.

Скоро она снова уплыла с другим человеком, который нравился ей гораздо больше первого. Никто не беспокоился о том, чтобы их преследовать, потому что к тому времени весь запал уже прошел. Так что за невестой не поехали, а самой ей было уже все равно — главное, что никто не собирался ее убить. Но девушку никто не преследовал: ее отпустили. И хотя можно было подумать, что между этими двумя мужчинами не было ну совсем никакой разницы, представь себе, до чего во все тяжкие пустилась девушка ради человека, которого сама выбрала.

Парень, которого она отвергла, не стал, как говориться, сушить весла, и ты даже не представляешь себе, читатель, как далеко он забрался, чтобы найти ей замену. Но не волнуйся, мой добрый друг, покуда у меня в руке вот эта ручка и раз я все знаю, то обязательно буду рассказывать: в большой город Трали, самую столицу графства Керри.

Этот малый осел в Дун-Хыне, а в том же поселке живал и я, потому что у меня там было двое-трое родственников. Мы с ним встретились случайно после той самой шуточной свадьбы, как ее называли. К тому же я был в довольно близком родстве с той девушкой. И уж я бы не стал упрекать невесту за то, что она сделала, потому что жизнь человека — это его воля, как сказал кто-то давным-давно, и правды в этом изрядно.

Прежде чем мы собрались домой, в Дун-Хын прибыла та красотка из Трали. На следующее утро юноша постучал в дверь дома, где я был.

— Наверно, — сказал он, — ты не захочешь поехать со мной в Доильню?[101]

— А с чего это ты вообще сомневаешься, захочу ли я?

— Да ты уже был там недавно. И потом, я и твоя родственница не смогли поладить друг с другом, — сказал он.

— Ну, тебе уж будет все равно, как только ты сумеешь поладить с той, другой.

— Ну, это точно. Наверно, ты прав. Только ведь и та пока что не моя!

— А когда вы собираетесь ехать на север?[102] — поинтересовался я.

— Примерно через час, — ответил он мне.

— Тогда я поеду с тобой, парень, — решил я.

— Благослови тебя Бог!

— А девица уже доехала до прихода? — спросил я.

— Точно доехала, еще со вчерашнего вечера, — ответил он.

Когда мы приехали в Балиферитер (а это поселок, в котором постоянно жили и живут священники), там собралось множество народу, и так постоянно случалось во время Инида, каждый год: страждущие и жаждущие, фокусники, комедианты и все прочие. К тому времени как пара с Бласкета пошла к венцу, их уже сопровождали друзья, чтобы поздравить новобрачных после венчания.

Перейти на страницу:

Все книги серии Скрытое золото XX века

Горшок золота
Горшок золота

Джеймз Стивенз (1880–1950) – ирландский прозаик, поэт и радиоведущий Би-би-си, классик ирландской литературы ХХ века, знаток и популяризатор средневековой ирландской языковой традиции. Этот деятельный участник Ирландского возрождения подарил нам пять романов, три авторских сборника сказаний, россыпь малой прозы и невероятно разнообразной поэзии. Стивенз – яркая запоминающаяся звезда в созвездии ирландского модернизма и иронической традиции с сильным ирландским колоритом. В 2018 году в проекте «Скрытое золото ХХ века» вышел его сборник «Ирландские чудные сказания» (1920), он сразу полюбился читателям – и тем, кто хорошо ориентируется в ирландской литературной вселенной, и тем, кто благодаря этому сборнику только начал с ней знакомиться. В 2019-м мы решили подарить нашей аудитории самую знаменитую работу Стивенза – роман, ставший визитной карточкой писателя и навсегда создавший ему репутацию в мире западной словесности.

Джеймз Стивенз , Джеймс Стивенс

Зарубежная классическая проза / Прочее / Зарубежная классика
Шенна
Шенна

Пядар О'Лери (1839–1920) – католический священник, переводчик, патриарх ирландского литературного модернизма и вообще один из родоначальников современной прозы на ирландском языке. Сказочный роман «Шенна» – история об ирландском Фаусте из простого народа – стал первым произведением большой формы на живом разговорном ирландском языке, это настоящий литературный памятник. Перед вами 120-с-лишним-летний казуистический роман идей о кармическом воздаянии в авраамическом мире с его манихейской дихотомией и строгой биполярностью. Но читается он далеко не как роман нравоучительный, а скорее как нравоописательный. «Шенна» – в первую очередь комедия манер, а уже потом литературная сказка с неожиданными монтажными склейками повествования, вложенными сюжетами и прочими подарками протомодернизма.

Пядар О'Лери

Зарубежная классическая проза
Мертвый отец
Мертвый отец

Доналд Бартелми (1931-1989) — американский писатель, один из столпов литературного постмодернизма XX века, мастер малой прозы. Автор 4 романов, около 20 сборников рассказов, очерков, пародий. Лауреат десятка престижных литературных премий, его романы — целые этапы американской литературы. «Мертвый отец» (1975) — как раз такой легендарный роман, о странствии смутно определяемой сущности, символа отцовства, которую на тросах волокут за собой через страну венедов некие его дети, к некой цели, которая становится ясна лишь в самом конце. Ткань повествования — сплошные анекдоты, истории, диалоги и аллегории, юмор и словесная игра. Это один из влиятельнейших романов американского абсурда, могучая метафора отношений между родителями и детьми, богами и людьми: здесь что угодно значит много чего. Книга осчастливит и любителей городить символические огороды, и поклонников затейливого ядовитого юмора, и фанатов Беккета, Ионеско и пр.

Дональд Бартельми

Классическая проза

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Великий перелом
Великий перелом

Наш современник, попавший после смерти в тело Михаила Фрунзе, продолжает крутится в 1920-х годах. Пытаясь выжить, удержать власть и, что намного важнее, развернуть Союз на новый, куда более гармоничный и сбалансированный путь.Но не все так просто.Врагов много. И многим из них он – как кость в горле. Причем врагов не только внешних, но и внутренних. Ведь в годы революции с общественного дна поднялось очень много всяких «осадков» и «подонков». И наркому придется с ними столкнуться.Справится ли он? Выживет ли? Сумеет ли переломить крайне губительные тренды Союза? Губительные прежде всего для самих себя. Как, впрочем, и обычно. Ибо, как гласит древняя мудрость, настоящий твой противник всегда скрывается в зеркале…

Гарри Норман Тертлдав , Гарри Тертлдав , Дмитрий Шидловский , Михаил Алексеевич Ланцов

Фантастика / Проза / Альтернативная история / Боевая фантастика / Военная проза