ОТ АВТОРА

Вова хотел ещё что-то сказать, но, разволновавшись, долго не мог подобрать слов. Умолк, а потом вдруг громко и реши­тельно произнёс слова торжественного обещания:

—    Я, юный пионер Союза Советских Социалистических

Республик, перед лицом своих товарищей торжественно обе­щаю, что буду твердо и неуклонно стоять за победу коммунизма…

—   …стоять за победу коммунизма…— одновременно с ним тихо и медленно произносили все.

Оглянувшись на товарищей, Вова увидел их решительные, смелые и просветлённые лица.
Слова торжественного обещания объединили друзей, вско­лыхнули их. Каждому захотелось поскорее, сейчас же, сделать что-нибудь большое, хорошее, нужное.

—     Кто хочет сказать? — спросил Вова и сел. Он только те­перь заметил, что говорил стоя.

Несколько минут все молчали: слишком неожиданной была новость и слишком большие чувства проснулись в каждом.
Я так думаю,— после долгого молчания начал Жора. — Табаку я достану немножко. Письмо пусть напишет Вова и как-нибудь передаст его незаметно Павлову. И хлеба доста­нем — отруби. Пусть Люся и Шура испекут что-нибудь, если можно. Они умеют. Гороху я найду немножко… и фасоль я видел на складе… Моё такое последнее слово: Павка Корча­гин не боялся врагов и был смелым, мы тоже не будем боять­ся, будем учиться у него. У девочек книжка есть «Как закаля­лась сталь»— предлагаю всем перечитать её. Вот как я думаю.
Ребята разговорились. Говорили и о пленных и о себе.

—    Жить невозможно,— жаловалась Шура.— Эльза Кар­ловна бьёт нас, особенно Аню. Вчера Аня всю ночь проплака­ла. С ней вообще что-то нехорошее делается. Она иногда за весь день слова не скажет. Работаем до упаду, а ведьма всё недовольна. Коровы молока дали мало — бьёт. Плохо прибра­лись в доме, печки плохо натопили — бьёт. Позавчера мышь в молоко попала. Эльза Карловна зачерпнула её поварёшкой, выбросила, а молоко заставила слить в большую флягу, кото­рую потом Вова отвёз. А Люсе попало — почему недогля­дела.

—   Вот это да! Своих, гадючка, молоком с мышами кор­мит! — удивился Жора.

—      Я ещё не знаю, чем мы можем помочь пленным,— про­должала Шура.— Но я за всех девочек говорю: мы соглас­ны… Люся ничего не боится. Я тоже. А что здесь, в Германии, есть советские люди, военнопленные, — от этого нам легче тер­петь… Всё-таки мы не одни тут ждём Красную Армию.

—     Что касается меня,— сказал Юра,— я готов на всё. Я буду делать всё, что потребуется. Прав Вова: что-нибудь да сделаем. Мы не свободные, нам тяжело, но мы должны помочь пленным: им ещё тяжелее.