От Голливуда до Белого дома

На войне погибло много моих друзей, но оставался Пуччи и тот маленький мальчик, с которым я играл в детстве на пляже в Форте-деи-Марми, Джанни Аньелли — теперь махараджа концерна «Фиат». Он казался мне именно восточным владыкой, хотя сам он предпочитал обращение Avvocato (адвокат). Но он жил как махараджа, да и выглядел соответствующим образом: красивый, загадочный, с глазами, полускрытыми тяжелыми веками. Он был строен, с волнистыми волосами и неповторимой элегантностью в каждом отточенном движении и выразительном жесте. Возможно, он заучил эти жесты, но у него они выглядели абсолютно естественными. Одевался он безукоризненно. Опасный человек в буквальном смысле слова. Он и жил опасно, гоняя по узкой горной дороге от своей виллы «Леопольда», которая раньше принадлежала королю Бельгии Леопольду, до Канн на скорости сто миль в час. Даже то, что он чуть не потерял ногу в автомобильной аварии, его не останавливало. Несколько раз мне приходилось ездить в автомобиле Джанни, когда он был за рулем, и я чуть с ума от страха не сошел. Мотор ревел, а он вписывался в крутые повороты, мчался по темным туннелям и переключал передачи, даже не выжимая педаль сцепления. Джанни настолько разбирался в машинах, что был единственным человеком, кто мог это делать.

Ему нравилось пугать людей скоростью и на земле, и на воде. У него была яхта с мотором, который позволял ей разогнаться до 120 миль в час. Джанни возил на ней своих гостей группами человек по двадцать со своей виллы «Леопольда» в Сен-Тропе и мчался, не снижая скорости, прямо к причалу. Бедные пассажиры в ужасе хватались за поручни, а Джанни резко тормозил у причала в самый последний момент.

Я целыми неделями гостил на вилле «Леопольда» у Джанни и его жены Марреллы — высокой, величественной красавицы, весьма снисходительной к проявлениям непостоянной натуры своего супруга. Потом они эту виллу продали. Но в 1950-е там еще царила необыкновенная роскошь. Иногда на вилле гостили до двадцати человек, и некоторые, как и я, жили у Аньелли неделями. На торжественные ужины приглашали человек сто — самое блестящее общество, состоящее из светских львов и львиц, звезд политики и шоу-бизнеса.

На вилле «Леопольда» я всегда останавливался в отведенном мне небольшом гостевом доме с собственным бассейном и слугами в ливреях. Если посреди ночи вам вдруг хотелось выпить шампанского или что-нибудь съесть, стоило только позвонить, и немедленно появлялся дворецкий, одетый в полосатый пиджак, черные брюки и белые перчатки. В комнатах всегда стояли свежие цветы. Перед сном слуги каждый день разбирали постель и аккуратно выкладывали пижаму гостя. Было ощущение, что ты живешь в Версале. Позже в поместье президента Кеннеди в Ньюпорте я тоже видел атрибуты шикарной жизни — все эти вертолеты, яхты, бригаду охранников, — но такого количества слуг и такой роскоши, как на «Леопольде», там не было.

В Кабассоне, где проводил лето Поль-Луи Вейлер, царил другой, но не менее впечатляющий стиль. Ему принадлежала огромная, похожая на замок, средневековая вилла «Королева Жанна», расположенная на мысе в пятнадцати милях к югу от Сен-Тропе. Обстановка там была более аскетичной, чем на вилле «Леопольда»; гостям помоложе предоставлялись комнаты со стенами из голого камня, где были лишь кровать и умывальник. Роскошь заключалась в уникальности этого места, качестве еды, развлечениях и блестящем обществе.

Капитан Поль-Луи Вейлер был старше меня лет на двадцать. Он сделал состояние на поставках оружия во время Первой мировой войны и с тех пор купался в деньгах. Он был — и до сих пор остается — очень энергичным человеком, который и сейчас, в возрасте девяноста лет, каждый день катается на водных лыжах. Как-то мне довелось побывать на вечере, который он устраивал в другом своем доме, на острове Сен-Луи в Париже. На икру он тогда потратил $150 000 — а дело происходило в 1950-е; по сегодняшнему курсу это не меньше $1 000 000. Гости ложками накладывали себе из хрустальных чаш полные тарелки икры, как будто это были спагетти.

На вилле «Королева Жанна» у Вейлера всегда была целая коллекция королей, королев и других избранных знаменитостей рангом пониже, таких как Жан-Поль Гетти II и его жена, экзотическая красавица Талита. Королева Италии постоянно приезжала к Вейлеру. Но самыми интересными гостями, когда я останавливался на вилле в 1960-е, для меня были Чаплины: Чарли, его жена Уна и их семнадцатилетняя дочь Джеральдин, с которой мы флиртовали.

Чаплина я знал еще по Голливуду. Мы оба тогда были холостяками, и оба любили играть в теннис. Часто мы играли на корте Чаплина, где к нам присоединялся Билл Тилден — великий теннисист, который вечно пребывал в подавленном настроении, потому что его травили за гомосексуальность. Мы с Чарли симпатизировали друг другу. Ему нравилось, как я в быстром темпе имитирую его знаменитую походку. «Как ты это делаешь? — спрашивал он меня. — Меня приходится снимать в ускоренном режиме, чтобы добиться такого эффекта».