От Голливуда до Белого дома

Однажды ее потребность в моей поддержке спасла мне жизнь. Она заканчивала съемки «Ночи и города» в Европе, а я собирался лететь в Нью-Йорк рейсом Air France. Джин пыталась меня от этого отговорить. Она хотела, чтобы я остался с ней еще на неделю или хотя бы на несколько дней. Я сказал ей, что лететь мне необходимо. По пути в аэропорт она становилась все настойчивее. «Пожалуйста, не лети этим рейсом, — убеждала меня она. — У меня дурное предчувствие».

«Не глупи. Все летают, и ничего».

Но ее охватило еще большее возбуждение: «Пожалуйста, — молила она, — если ты меня еще любишь…»

В конце концов я согласился остаться, а наутро прочел в газете, что самолет разбился в шестидесяти милях от Азорских островов. В катастрофе погибли все, включая знаменитого французского боксера Марселя Сердана. Когда я сообщил эту новость Джин, она зарыдала. «Откуда ты могла это знать?» — спросил я ее.

«Не знаю, — ответила она. — Я просто чувствовала невыносимую тяжесть на душе. Я едва могла вздохнуть… отчаяние полностью завладело мной. Я знала, что должна отговорить тебя от полета».

В ситуациях, когда чудом удалось избежать гибели, всегда есть какая-то мистика. Их можно рассматривать как случайность, но они настраивают мозг на определенный лад. Я чувствовал, что нахожусь на распутье, что моя жизнь должна кардинально измениться, хотя я и не знал, как, где и когда это произойдет. Но в воздухе повеяло ветром перемен.

Я рассматривал несколько вариантов работы, от привычного — можно было продолжать делать костюмы для кино — до самого экзотического — Фредди Хайнекен не раз повторял мне свое предложение заняться с ним пивным бизнесом. Самым привлекательным и перспективным казалось в тот момент приглашение, поступившее от Джека Уорнера: стать главным художником по костюмам на студии Warner Brothers. Это было очень хорошее предложение, но я медлил его принять.

Мне не очень хотелось возвращаться в Калифорнию. В ушах у меня продолжали звучать слова Дэррила Занука о том, что с Голливудом скоро будет покончено, и совет Джо Кеннеди работать только на себя. Но никакой логически обоснованной причины отказаться от предложения Уорнера у меня не было.

Поэтому осенью 1949 года я все-таки взял билет до Лос-Анджелеса. Вечером накануне отъезда я пошел попрощаться с Нью-Йорком и пропустить пару бокалов мартини в «Годжи», ресторане в центре города, принадлежавшем моему приятелю. На душе у меня было спокойно, я испытывал облегчение от того, что выбор сделан.

Это ощущение я помню отчетливо, как помню и следующий момент, когда в гавань неожиданно вошел мой корабль.

Глава 8 Пришло время для американской моды

^{Олег Кассини представляет новую коллекцию, 1950-е годы}

Это было самое обычное знакомство, которые тысячами случались в моей жизни: хорошенькая манекенщица Барбара Дюнн случайно встретила меня в ресторане и представила своему спутнику…

«Олег, это Билл Хант. Билл, это Олег Кассини. Я некоторое время у него работала». «И чем же вы занимаетесь?» — спросил меня Хант с лукавой улыбкой. Это был интересный, элегантный мужчина средних лет, из тех, что вполне гармонично смотрятся в паре с топ-моделью уровня Барбары Дюнн.

«Я дизайнер».

«И очень хороший», — добавила Барбара. Она работала у меня во время нашего эксперимента с Гогенлоэ.

«Вы живете в Нью-Йорке?» — спросил Хант.

«Жил, — ответил я. — Но завтра переезжаю в Лос-Анджелес».

«Похоже, вы не слишком этому рады».

«Это так», — ответил я. Мне сразу понравился Хант и его деловая, прямая манера общения.

«Тогда почему бы вам не остаться?»

«Потому что у меня не хватает денег, чтобы открыть собственную компанию, а в Лос-Анджелесе мне предложили хорошую работу».

«Сколько вам нужно, чтобы начать дело?»

Вопрос звучал так, словно он сам готов был предложить мне деньги. Я решил, что он использует меня, чтобы произвести впечатление на девушку. Но вдруг я ошибаюсь, вдруг есть хоть малейший шанс, что наш разговор может к чему-то привести? Поэтому я отбросил сомнения и выдал ему свою калькуляцию: «Мне нужно сто тысяч долларов» (в сегодняшнем эквиваленте это один миллион).

«Звучит вполне приемлемо», — хладнокровно сказал он.

Мы вместе выпили, потом выпили еще. Хант уговорил меня поужинать с ними. Он недавно вернулся из Китая, где его карьера на дипломатической службе прервалась из-за Китайской революции. Капитал свой он сколотил раньше, когда владел компанией International Banknote, ориентированной на Дальний Восток. Теперь он рассматривал различные возможности инвестиций в США.

Мы еще поговорили о моей работе. Я рассказал ему, почему не удалась попытка вести бизнес с Гогенлоэ, хотя шансы на успех у нас были. Барбара всячески меня поддерживала: «Олег такой талантливый. У него огромные связи. Ему нужно только дать шанс».

В заключение Хант сказал: «Вы мне нравитесь. Почему бы вам не прийти завтра к девяти утра в „Метрополитен Клаб“, и мы посмотрим, как помочь вам начать бизнес?»