От Калуги до Берлина

Теперь у меня забот прибавилось. Как только открываю глаза, бегу к лошади. Сначала её чищу, затем кормлю, пою. На другой же день со склада получил седло, до блеска почистил стремена, которые были покрыты смазкой. Каждый вечер я седлал Милку, и мы отправлялись на военные учения, заодно отрабатывал технику верховой езды. Учу Милку выполнять боевые команды. Услышав свою кличку – «Милка», она должна тут же подойти ко мне, под команду «Ложись» – лечь на землю и не поднимать голову. Более того, она должна уметь сходу спрыгнуть в траншею и, если надо, то и перепрыгнуть через неё.

Самым сложным трюком для неё было лечь, оставляя согнутые передние ноги под собой. Я садился на землю, лёгким движением ударял её за бока и командовал: «Милка! Ложись!» Постепенно Милка начала понимать мои команды. Для меня это было очень важно. Ведь война! На поле боя всякое может случиться. Как раненому вскарабкаться на стоящую лошадь? В этом случае лошадь должна уметь лечь рядом с раненым.

До осенних дождей боевые донесения я доставлял на велосипеде, только ночью ездил верхом. К осени моя лошадь стала не только красивой, но и выносливой.

Наши войска занимали долговременную крепкую оборону. Поэтому часто приходилось ездить по одному и тому же маршруту. После прибытия нового комбата занятий по боевой подготовке стало меньше. Однако для нас – наездников, наоборот, работы прибавилось. Капитан Ферин обращал особое внимание на правильное и своевременное кормление, содержание в чистоте лошадей. Он вытаскивал из кармана белоснежный платочек и проводил ею по спине лошади. Если в платочке появляется хоть маленькое загрязнение – то жди внеочередной наряд. Почти два месяца он так нас мучил. А потом, может быть, кто-то подсказал, а может, сам додумался, перестал проверять чистоту лошадей белым платочком. В условиях фронта, когда то и дело идёшь на выполнение боевых заданий, понятно, что лошадей невозможно содержать в такой идеальной чистоте.

Рано утром, после того как мы накормили и почистили лошадей, нас всех вызвали в землянку ПСД на небольшое собрание. «Сейчас он нам устроит баню», – говорили мы, направляясь к землянке. Однако капитан начал свою речь о подготовке лагеря к зиме.

– В старой землянке будем зимовать или построим новую, тёплую, просторную землянку? Как вы считаете?

На собрании решили, что мы будем строить новую землянку и себе, и лошадям. С этого момента для нас закончились все учения. От зари до зари мы занимались строительством. Но основная наша работа – вовремя собрать и доставить боевые донесения в назначенное место.

Сначала мы соорудили землянку для себя. Она получилась довольно просторная. Мы продумали всё. Там можно было сушить, кроме собственной одежды и обуви, и промокшие сбруи, покрывала шести лошадей. На южной стороне землянки мы соорудили нары. Посередине поставили печь с плитой, напротив двери приколотили стол и к нему смастерили скамейку. Слева от двери поставили ещё одни нары для сбруй, сёдел, покрывал лошадей. Нашли даже бочку для воды, которую поставили около печки. Затем занесли в землянку сено, постелили на нары и покрыли плащ-палаткой. После окончания работы каждый выбрал понравившееся место, улёгся поудобнее и от души задымил табаком. Получилось совсем неплохо.

В этот же день мы начали строить конюшню для лошадей. Для них построили такую же большую землянку, но повыше, и крышу накрыли тонким слоем. С воздуха от вражеского глаза была сделана хорошая маскировка. Сверху покрыли растущей травой. Входную дверь сделали прямо в углу. По длине стенки смастерили специальное место для корма. Теперь у каждой лошади было своё место. От двери до конца конюшни протянули длинный коридор. Из стволов деревьев примерно толщиной с оглоблю постелили пол. По коридору протянули жердь, чтобы можно было повесить туда сёдла.

За две-три недели мы проделали такую огромную работу, что теперь и представить трудно, как такое дело могли провернуть за короткий срок. К тому же начались дожди. Небо затянулось серыми тучами. Дожди шли не переставая, кажется, всю неделю. В июле тоже дождей было много, но тогда за каких-то два-три часа можно было просушить вымокшую до ниточки одежду. А теперь всё осложнилось. Этот мелкий, промозглый дождь кропил спины, плечи. Даже работая под деревьями, мы промокали насквозь.

Копаем землю, а затем тащим на себе тяжёлые брёвна. От изнурительной работы сначала потеем, затем обливаемся холодной водой, стоя под деревьями, потом начинается дрожь от холода. Трясёт так, что зуб на зуб не попадает. Приниматься снова за работу не остаётся никаких сил.