От Ленина до Путина. Россия на Ближнем и Среднем Востоке

«Слежу за событиями в Персидском заливе. Почти единодушно все государства под диктовку США (и наша страна в том числе) ополчились против действий президента Хусейна. Почему же не было (и до сих пор нет) такого единодушия, когда Израиль оккупировал Палестину и вел войну с Сирией и Египтом?» — писал А. Антонов из Ярославля^{371}.

«Уважаемая редакция! Хочу выразить несогласие с позицией «Правды» в вопросе о действиях Ирака и освещении их в печати. Ирак — дружественная нам страна, и об этом не мешало бы помнить», — написал С. Ахмедов из Душанбе^{372}.

Вряд ли кто-либо в СССР был всерьез готов осуществить намерение поехать добровольцем в Ирак. Но само намерение символизировало настроение значительных слоев населения. Сказывались и стереотипы антиамериканской пропаганды, оставшиеся в сознании многих, и более глубокие симпатии к мусульманской стране — Ираку, по которой наносит удары великая «христианская» держава — США. В этом, втором смысле настроения советских мусульман мало чем отличались от распространенных настроений во всем «третьем мире». Но как во всем исламском мире «мусульманский фактор» оказался в тот момент преувеличенным, так и в СССР он не стал в связи с событиями в Заливе сколько-нибудь серьезной силой.

Разногласия в советском обществе в связи с кризисом проявились и по другому срезу. Консервативные силы, представленные как в партии, так и в вооруженных силах, фактически отвергали курс на сотрудничество с США в этом региональном кризисе. (Оговоримся, что автор к эпитету «консервативный» не прикладывает ни положительного, ни отрицательного оттенка.) По публикациям в «Красной звезде» достаточно ясно прослеживаются симпатии к Ираку, сомнения в успехе американских вооруженных сил, хотя эти сомнения были просто некомпетентны. Консерваторы были недовольны тем, что советское политическое руководство развязало руки США для действий в зоне Персидского залива. Эгоистическая политика США, превращение Ирака в испытательный полигон, выход за рамки мандата ООН подыгрывали консерваторам. Вот что писала «Правда»: «Вальпургиева ночь смерти и разрушений продолжается в зоне Персидского залива уже месяц. Ядовитые выбросы войны отравляют не только воды Залива, но и всю международную обстановку. Один из опасных аспектов этой войны — превращение региона в невиданный доселе испытательный полигон военной техники… Нетрудно представить себе, какой взлет творческой активности переживают сейчас генералы, конструкторы вооружений, руководители компаний, их выпускающих. В последние годы под влиянием позитивных перемен, происходивших в мире, ВПК был вынужден свертывать свою деятельность. Сейчас он снова «на коне». И не только в смысле общего самочувствия, но и в плане конкретного бизнеса. Успешное использование ракет «Пэтриот» вдохнуло новую жизнь в начавшую было хиреть программу «звездных войн»^{373}.

Эти настроения осенью — зимой 1990–1991 годов способствовали контрнаступлению консервативных сил, которые ставили задачу подготовить почву для возможного переворота в Москве. В первой половине 1991 года ситуация была патовой: никакая из противостоящих группировок не могла взять верх. Но в консервативных кругах стало хорошим тоном подогревать антиамериканские настроения. «Сотрудничество СССР с США в противодействии иракской агрессии показалось кое-кому из наших людей изменой принципам, — писала «Правда». — Привычнее им была бы наша поддержка Ирака в «антиимпериалистической борьбе»… На всем протяжении кризиса Советский Союз делал упор на разрешение его политическими средствами. США взяли курс на силовое решение. У американцев сработал инстинкт боксера: добивай противника, побывавшего в нокдауне. В результате — лишние жертвы, разрушения, страдания людей. <…> Хватит ли у политического руководства США реализма, чтобы не поддаться искушению неоглобализма? Если судить по последним заявлениям руководителей американской администрации, они сохраняют довольно здравый взгляд на положение вещей!»^{374} Затем «Правда» сослалась на высказывания президента Буша в ходе его пресс-конференции, на которой он выразил надежду на сотрудничество с СССР на Ближнем Востоке.

Внутренний фактор и учитывало прежде всего советское руководство, когда стремилось не допустить развязывания военных действий в зоне Залива, а затем пыталось предотвратить сухопутную войну. Но оно понимало: были еще и международные реалии. Американская победа, а в ней в советском руководстве никто не сомневался, могла привести (и привела) к «высокомерию силы». США после победы могли все меньше считаться с СССР, и «что стоит услуга, которая уже оказана?».