От начала начал. Антология шумерской поэзии

338—339. Строки выпущены, ибо их смысл для меня неясен. Ни с одной Ht имеющихся интерпретации не могу согласиться.

349. По нашему мнению, речь идет о камнях, проросших в горе и ее засоривших (ср. строки 34—35). Именно они забили чемлю настолько, что не да-иаяи воде свободно течь.

Букв. «Веретено (?) круга земли он установил».

Именно эта строка, по нашему мнению, укачивает на то, что речь шла о некотором наклоне оси земли, вследствие чего важно было удержать строения на месте. Возможно, для этой же цели служила и каменная стен а-и ре града.

382. Букв. «Нить эту я разрежу».

411. В нашей интерпретации решение судьбы камней происходит в горах, когда Нинурта только собирается идти н Ниппур, и ботня Аруру (его божественная тетка) призывает его определить судьбу камней, поймав, так сказать, «по дороге». В других трактовках Нинурта произносит это определение в своем i иятилише в Ниппуре.

416. Не совсем ясно, к какой категории камней обращается здесь Нинурта. Скорее всего, к группе, упомянутой в начале текста.

431 и след. Судя по определению судьбы, речь идет о превращении камня к порошковую пыль, при помощи которой обрабатывались твердые камни.

463, Или «долеритом».

471. Букв, «с гор верхних».

475 и след. Намек на Гудсю и его статуи?

727. Или «Нинурта, могучий владыка, Энлиль (воплощением)...».

Э-ГЕЙ. ЖИ-ВЕЙ!..

Песнь пашущего быка

Перевод по изданию: Civil M. The Song of Ihu Plowing Oxen. — Kramer Anniversary Volume. Cuneiform Studies in Honor of Samuel Noah Kramer. Neukirchener Vcriag, Scukkchcn-Vluyn, 1976. P. 83—95.

Текст относится к началу старовавилонского периода, возможна — к правлению Липит-Иштара (1934—1924 гг. до и, э,), или несколько более раннему времени и построен как эпический рассказ а выборе пахарем быка для пахоты. Он включает, с одной стороны, песню погонялку животного — то, что принято называть «трудовой поэзией», а также песет следы ритуально-обрядового действа, связанного с праздниками плодородия, |де церемонию проведения первой борозды осуществлял царь или верховный жрец (часто п одном лине}. Царь-жрец мог выступать не от собственного имени, но от лииа божества плодородия, чьим воплощением он являлся во время совершения ритуала. Фрагментарность текста не позволяет судить определенно о том, кто главное действующее лицо повествования: царь или 6oi. M. Сивиль на основании некоторых параллелей с текстом «Липит-Иштар и плуг» (см. пит. соч., с. 84—85) предполагает, что и в нашем тексте речь идет об этом царе. Но и связь с богом Ни-нуртой в поэме явная: заключительная строка песни посвящает ее Нинуртс. Постоянный эпитет Нинурты «землепашец, пахарь ораны Шумер» традипионен. Скорее всего, текст подразумевает обоих персонажен — в первую очередь бога, а затем царя как его воплощение. Подготовка молодого бычка к пахоте и сама пахота приравниваются, таким обратом, к космическому творческому акту, риулярно воспроизводящемуся.

Горизонтальными линиями песня разделена на секции-стансы неравной nc-j личины — от четырех до двадцати четырех строк каждая. По содержанию текст распадается на части, не совпадающие с делением на абзацы-стансы (последние начинаются восклицанием — запевкой зль-лю-ма-а.пь-лю, видимо привычным окриком работающего животного, в нашем переводе «э-гей, жи-вей»): введение — призыв быка к работе и самопредставление землепашца; рассказ о подготовке к ритуальному сновидению и далее — о самом сновидении, что, видимо, также входило в обрядовую часть празднества; диалог между Энкимду, богом-покровителем земледелия и землепашцем, включающий наставления божества о подготовке к пахоте сельскохозяйственных орудий; и, наконец, заключение, повторяющее вводные строки, а также упоминающее неясные дей-. ствия, связанные с распиванием пива (заключительная часть праздника?) и ублаготворением богини Инашш, Несохранившаяся часть рассказа о сновидении пахаря включала, по-видимому, более пространный диалог с бычком, а также с богиней Накше, покровительницей обрядозых сновидений.

2. В тексте — гуд — «бык». Возможно, правильнсе было бы перевести «вол», поскольку пащут на волах, но речь идет о ритуальной пахоте с участием божесгва и подчеркивается молодая сила животного, поэтому оставлен перевод «бык».

8—9. Сохранился только глагол, чье значение можно передать и выражением «внимать словам, крикам», «кричать» и «продвигаться вперед» — в зависимости от чтешгя первого знака составной формы. Перевод условный, основная задача была — сохранение ритма.

15. Перевод по варианту, основной текст не дает слова «мать, матушка».

34—50. Сохранились отдельные слова, которые позволяют предположить вопросительный тон отрывка: что? (39—40), кто? (41—44), справа-слева (45— 46) и т. д. Восстановление строк 45—46 условное, в соответствии с наиболее распространенным топосом текстов, повествующих о сельских работах.

51. Строка плохо сохранилась, но буквальное ее значение звучит приблизительно: «[Бык] свой язык бросил (повесил)», т. е. подчеркивается необычное' состояние быка, заговорившего по-человечъи.