От наркомана до миллионера

В процессе передачи мне хозяйства старший прапорщик Алешин однажды позвонил в казарму в два часа ночи и приказал мне организовать скрытный марш-бросок из гарнизона до его дачи, чтобы укрыть плащ-палатками от заморозков капусту на грядках. Под амфетаминами я все выполнил четко. Разбудил пятерых солдат, раздал им плащ-палатки и капуста была спасена. Потом выяснилось, что кочанам морозы не страшны. Просто компания прапоров сидела, пила водку, и Алешин решил приколоться — вон какая у меня трудолюбивая смена подросла. Вскоре он ввел меня, сержанта, в круг прапорщиков, начальников складов, прожженных, опытных хозяйственников.

В общем, жил я в седьмой роте хорошо, лучше с каждым днем. У меня появился сотовый телефон. Я имел всё для обеспечения нормального снабжения части, поддержки хороших отношений с военным начальством и дельцами Подмосковья. В одной из каптерок имелся шкаф, а в шкафу — холодильник. А там — водка, коньяк, дорогие конфеты, деликатесы. Комбат принимает ревизоров из Министерства обороны? Роман Антошин обеспечивает шикарный стол.

Ни одна карьера не застрахована от случайностей, а военная в особенности. До дембеля мне оставалось рукой подать — полгода. Я уже собирался подать документы в школу прапорщиков, чтобы к окончанию срочной службы получить погоны «мини-генерал-лейтенанта» и начать профессиональную службу по контракту, как вдруг случился инцидент. Хотя… какой, к черту, «случился»… это было закономерное следствие всех моих действий!

У меня в подчинении был сержант Бабаев. Из разряда «тупой… ещё тупее». Я дал ему задание, он его благополучно запорол, да еще и нагрубил мне. В порядке применения педагогических мер я отправил его в нокаут. Но оказалось, что у Бабаева отец работает ни где-нибудь, а в кремлевском гараже и имеет неплохие связи.

Если бы я ни был в хороших отношениях с начальством не только своей части, но и гарнизонным, быть бы мне разжалованным и последние полгода месить раствор на какой-нибудь военной стройке в Тьмутаракани. Но кто ж меня отправит, когда я своему комбату, болельщику ЦСКА, достал и установил в кабинете тарелку «НТВ+» прямо в день очень важной игры армейцев на Кубок УЕФА?!

Чтобы успокоить жаждущего мести папашу Бабаева, меня все же перевели в соседнюю часть. В целиком учебном гарнизоне это была единственная строевая часть, батальон, который занимался ремонтом учебной техники. Мой новый комбат подполковник Берунов предложил мне принять должность старшины роты и заняться хозяйством всего батальона. А еще моей обязанностью стало участие в разнообразных бизнес-проектах Берунова. Он был чистой воды предприниматель в погонах. Он же помог мне воплотить в жизнь прежний план — я был зачислен в школу прапорщиков, которую почти не посещал. Зачеты мне ставили автоматически.

Моим лучшим другом в это время стал москвич Денис Казаков, водитель начальника комендатуры гарнизона, здоровенный парень, тоже наркоман, хотя и умеренный. На этой почве мы с ним и сошлись. Мы кололись героином, за которым ездили в Москву. Более дешевым, но весьма эффективным средством оказался маляс. Это жидкая ханка. За малясом мы с Денисом ездили в Смоленск и брали его у цыган.

Казаков был самым авторитетным солдатом, может быть, всего гарнизона, которого побаивались даже дембеля. Он вообще был большим оригиналом. Тогда еще была двухгодичная служба и закон о призывных поколениях считался непреложным: чем ты старше призывом, тем больше у тебя власти, вне зависимости от числа лычек на погонах. Рядовой дедушка посылает к такой-то матери отслужившего год сержанта и никак не наоборот. А вот Казакову было плевать на такие законы.

Однажды мы с ним пошли в солдатскую баню и видим такую картину: целая учебная рота первогодков в полуодетом виде толпится в раздевалке.

— Что такое? — спрашивает Казаков. — Баня сломалась — пара нет?

— Нет. Там наши сержанты. Сказали, чумазые моются только после белых людей.

— Это кто там белые люди?!

Казаков вошел в мыльню, где с комфортом пребывали сержанты. Раздавая тычки направо и налево, он в одиночку разогнал человек десять сержантов и восстановил справедливость. Вот такой был парень. Совсем не идеальный, но что такое справедливость, знал туго.

Солдатам, которые не имеют особенных взысканий, нарушений дисциплины полагается недельный отпуск. У меня нарушений не было. С наркотой я не палился. Просто был все время очень занят. И вдруг узнал, что один знакомый прапорщик едет в Ставрополь за новобранцами.

Не стану скрывать, обычная человеческая тоска по дому, друзьям, матери у меня иногда всплывала. Хотя сентиментальным я никогда не был, а в армии стал прожженным циником. Родилась идея вернуться к прежним делам, самому зарабатывать на наркоте. Из Ставрополя я привез не только новобранцев, но и шесть мешков анаши. Переговорив с кем надо, я наладил регулярные поставки плана из Ставрополья в Подмосковье. Возили траву не подлежавшие досмотру военные.