От перемены мест слагаемых (СИ)

Битва вспыхнула с новой силой. Эльфы, повинуясь окрику Трандуила, а люди — командам Барда, с удвоенной энергией бросились на орков, стараясь оттеснить их подальше от гоблинов и не дать двум вражеским армиям соединиться. Даин, чьи воины по-прежнему сражались на подступах к Эребору, тоже двинулся в наступление, отбросить орков дальше от горы. В это время гномы под предводительством Торина и часть эльфов, что кинулись на помощь своему принцу и капитану стражи, ринулись отражать атаку пришедших по подземным тоннелям гоблинов. У всех будто бы открылось второе дыхание: осознание того, что маневр врага — незаметно ударить в тыл – провалился, воодушевило союзников. И даже тот факт, что противник все же значительно увеличил свою численность с приходом свежих сил, вызывал не испуг или отчаяние, а злой боевой задор. Главное сейчас — это как можно быстрее закрыть тоннели, не позволив всем пришедшим гоблинам выбраться наружу и вступить в бой.

Торин первым врубился в нестройные ряды гоблинов, расчищая путь к тоннелям. Бильбо, которую он старался не выпускать из виду, снова порхала вокруг быстрой и смертоносной голубой молнией. А со стороны Дейла под прикрытием эльфийских мечников люди катили на бревнах огромные котлы, наполненные кипящей смолой, ранее приготовленные по приказу Барда для обороны полуразрушенных стен Дейла. Торин обменялся с оказавшимся рядом Балином одобрительным взглядом — наследник Гириона быстро соображал и умел расставлять приоритеты. Бард отправлял к тоннелям все новые и новые котлы со смолой, понимая, что в данный момент гораздо важнее остановить наступление гоблинов, нежели пытаться удержать полуразрушенный старый город.

Прикрываемые эльфийскими воинами, под командованием Торина, Балина, Фили и Леголаса люди и гномы принялись заливать кипящую, полыхающую огнем и ужасно чадящую смолу во все тоннели. А затем Двалин, сам Торин и другие гномы, нанеся несколько сильных ударов молотом, обрушили входы в тоннели, тем самым оставляя не успевших выбраться гоблинов сгорать заживо, бежать обратно по прорытым ими же проходам от кипящей смолы и задыхаться от ее удушливого чада.

Когда все гоблинские тоннели были закупорены и силам зла оказалось больше неоткуда ждать помощи, гномы, эльфы и люди кинулись в бой с новой энергией. Торин и Леголас сражались рядом, так же как и Балин с Двалином. Фили и Кили тоже стояли плечом к плечу, а со спины их прикрывала Тауриэль. У Торина мелькнула мысль, что он уже начинает слишком привыкать к этим двоим остроухим. Более того, гордый сын Траина имел достаточно благородства, дабы признать, что, несмотря на его нелюбовь к дивному народу, эльфийский принц и его рыжая спутница уже совершенно не вызывают у него отрицательных эмоций — скорее уж нечто похожее на симпатию и уважение. Торин решил, что не стоит слишком уж удивляться этому обстоятельству, ведь за последнее время с ним и без этого произошло довольно много самых разных странностей: начиная от их совершенно не поддающихся никаким правилам и традициям отношений с Бильбо и заканчивая маленьким драконом, который совсем недавно оправдал гордое звание Стража Эребора - помог предотвратить вероломное нападение гоблинов.

Торин лишь на мгновение улыбнулся своим мыслям, ни на минуту не останавливаясь и не прекращая битвы, но при этом по-прежнему держа в поле зрения снующую вокруг смертоносную голубую молнию. А еще Торин нет-нет да оглядывался по сторонам, в надежде увидеть Азога. Мысль поквитаться, наконец, со своим заклятым врагом не оставляла Торина. Он очень надеялся столкнуться сегодня с Бледным орком, но того пока что нигде не было видно.

И вот удача, наконец, улыбнулась Торину — он заметил среди сражающихся Азога. Тот бился, стоя спиной к Торину, расшвыривая противников по сторонам мощнейшими ударами огромной булавы и протыкая не слишком расторопных клинком, заменяющим ему отрубленную когда-то руку. Торин мрачно улыбнулся. На этот раз он не даст Азогу ускользнуть — закончит то, что когда-то начал, и не успокоится до тех пор, пока орк, отрубивший голову его деду, не будет мертв.

Словно почувствовав взгляд Торина, Азог вдруг обернулся, и на его забрызганном кровью лице, испещренном старыми шрамами, расцвел довольный оскал. Противники двинулись навстречу друг другу, сквозь толпу сошедшихся в смертельной схватке воинов, машинально отбивая летящие в голову клинки и отталкивая в сторону тех, кто преграждал путь к цели.

Они сошлись посреди кипящей вокруг сечи, столкнулись, сталь громко и зло лязгнула о сталь. Огромный орк раз за разом наносил чудовищные по силе удары, но ярость и желание защитить то, что дорого, помогали Торину устоять на ногах. Им не мешали — в бой двух королей не вмешивались ни гномы, ни эльфы, ни люди. Даже орки и гоблины, которым было неведомо понятие чести, отступили в сторону и не делали ни единой попытки атаковать Торина со спины, тем более бросаться на него лицом к лицу — опасаясь попасть под удар тяжелого гномьего меча или азоговой булавы.