От царства к империи. Россия в системах международных отношений. Вторая половина XVI – начало XX века

В июле 1772 г. в Фокшанах открылся мирный конгресс. Полномочным представителям России Григорию Орлову и Обрескову освобожденному из турецкого плена, Екатерина II выдала 50 тыс. руб., чтобы они имели «свободные руки и могли производить всякие дачи»[613]. Для демонстрации силы и военной поддержки Орлова и Обрескова, Екатерина II направила указание адмиралу Сенявину выслать часть судов Азовской флотилии к устью Дуная. В инструкции своим представителям императрица предписывала «уменьшить Порте способность к атакованию впредь России», потребовать возмещения убытков, понесенных за время войны, уступку Большой и Малой Кабарды и Азова. Кроме того, Екатерина II хотела добиться от Турции признания «в Крымском полуострове и вне оного татарских орд и родов вольным и независимым народом» с правом самостоятельно избирать своего хана, предоставления «генеральной амнистии» всем христианам, которые принимали участие в боевых действиях, и права «свободной торговли и кораблеплавания по Черному морю». Екатерина II подчеркивала: требование независимости крымских и кубанских татар должно признаваться обязательным[614].

Она понимала, что добиться от Порты признания независимости татар будет нелегко, поэтому «для перелома турецкого упрямства» разрешила Орлову и Обрескову «позолотить сию пилюлю»[615]. А если потребуется, то советовала пригрозить туркам: «Хотя Россия до нынешней войны и не имела свободы содержать на Черном море собственные суда, однако ж сие не воспрепятствовало ей являться на оном с достаточными морскими силами, что и впредь на всякой войне будет»[616]. Но никакие угрозы и «золотые пилюли» не подействовали – конгресс не проработал и месяца: глава турецкой делегации Осман-эфенди отверг все требования Петербурга и прекратил переговоры.

В течение января – мая 1774 г. в Зимний дворец поступили важные новости. Из Константинополя пришло известие о смерти султана Мустафы III и переходе правления к его преемнику султану Абдулу-Гамиду а из Парижа – о вступлении на престол короля Людовика XVI. Эти события дали надежду на перемены к лучшему во внешнеполитическом курсе Франции. Успехи России на морских и сухопутных театрах военных действий привели к тому что новый султан согласился заключить мир, и 10 (21) июля 1774 г. в местечке Кючук-Кайнарджи под Силистрией, в ставке командующего 1-й армией графа П. А. Румянцева-Задунайского состоялось подписание мирного договора. Русско-турецкая война 1768–1774 гг. была завершена.

По Кючук-Кайнарджийскому договору Россия получила Керченский пролив, полуостров Тамань, порты на Черном море Керчь и Еникале, крепости Кинбурн и Азов, Большую и Малую Кабарду Турция де-юре признала независимость крымских и кубанских татар, но оставила за собой Очаков, Бессарабию, города и крепости на западном побережье Черного моря: Аккерман, Килию, Мачин, Измаил, Бендеры и все острова в Греческом Архипелаге[617]. Султан Абдул-Гамид предоставил российским торговым судам право свободного прохода через Черноморскую проливную зону (Босфор и Дарданеллы) и обязался выплатить контрибуцию в размере 4,5 млн руб. серебром.

Геополитические цели России были достигнуты дорогой ценой. На благо империи работали все слои населения: крестьяне и казенные мастеровые, рекруты (солдаты и матросы), офицеры и генералы, купцы и промышленники. Но Екатерина II действовала в соответствии с государственными и национальными интересами. В 1768 г. она не предполагала воевать с Турцией, но эта война повернула Восточный вопрос новой гранью. Территориальные приобретения и полученный выход к Черному морю дали России возможность развивать торгово-экономические отношения и интенсивно строить Черноморский флот.

Российская империя закрепила за собой статус морской державы, а ее престиж на международной арене возрос. Петербургская система вновь продемонстрировала мировому сообществу свою значимость и стала общепризнанным фактором мировой политики. Не случайно французский историк Альфред Рамбо, комментируя главные итоги внешней политики Екатерины II за первые 12–14 лет ее царствования, с горечью писал: «Наша система восточной политики ниспровергнута: расчленили Польшу, разгромили Турцию; держалась одна только Швеция»[618]. Рамбо пришел к выводу, с которым трудно не согласиться: Россия перекроила в свою пользу всю существовавшую ранее политическую систему держав, заняв в ней лидирующее положение.

Не случайно в Лондоне дальновидные политики выражали опасения, что в Зимнем дворце вслед за независимостью Крыма предпримут более решительные действия и, в конце концов, присоединят его к России. Английский статс-секретарь по иностранным делам граф Суффолк говорил, что «плавание по турецким морям, будучи постоянно открытым», впоследствии станет хорошей школой для русских моряков. А «наплыв населения, сопровождающий развитие торговли, усилит южную часть государства, подкрепленную Крымом»[619].