От царства к империи. Россия в системах международных отношений. Вторая половина XVI – начало XX века

Некогда стройная система баланса сил оказалась под угрозой разрушения в связи с отсутствием стабильности в одном из ее звеньев. К этому заключению можно было прийти в результате наблюдения за позицией французского правительства, занятой в бельгийском и восточном вопросах. Эти опасения не остались напрасными – начало конца системы было связано именно с французской революцией.

«Дни принципов миновали»

Революция 1848 г. и установление республиканского строя во Франции кардинальным образом изменили европейский порядок. К этому времени Франция уже давно вызывала опасения со стороны восточных монархий, видевших в ней нестабильный элемент всей европейской конструкции. 4 марта 1848 г. министр иностранных дел Франции А. Ламартин подписал циркуляр, которым отменялись трактаты 1815 г., касавшиеся определений, принятых в отношении Франции. Правительство республики, правда, не покушалось на изменение территориальных границ, установленных венскими актами, но делало заявку на пересмотр их основополагающих постановлений[718].

В документе, в частности, говорилось: «Договоры 1815 г. не существуют больше как правомерные в глазах Французской республики. Однако территориальные разграничения этих договоров являются фактом, который она допускает, как основу и как отправную точку в своих сношениях с другими нациями»[719]. Это упоминание об «отправной точке», наряду с тезисом о том, что «Французская республика для того, чтобы существовать, не нуждается в признании», свидетельствовали об определенных внешнеполитических амбициях молодой республики. Провозглашение тезиса «свободы, равенства, братства» подразумевало «освобождение Франции от цепей, которые связывали ее принципы и ее достоинство».

Этот циркуляр, разосланный дипломатическим представителям Франции за рубежом, явился одним из символов слома всей Венской системы, вопрос о дальнейшем существовании которой стал центральным для международных отношений всех последующих лет вплоть до Крымской войны[720]. В результате Россия и Франция оказались на пороге разрыва дипломатических отношений. Российское руководство постаралось довести до сведения французского правительства свое желание «сохранить территориальный порядок в Европе, установленный Парижским и Венским трактатами»[721]. Российский посол в Париже Н. Д. Киселев взял на себя смелость не подчиниться предписанию МИД о разрыве дипломатических отношений с Французской республикой, рискуя таким образом, своей карьерой. Однако ситуация сложилась в пользу принятого Киселевым решения, которое было вскоре одобрено императором Николаем I.

Вслед за Францией революционные волнения охватили Италию, Пруссию, Австрийскую империю и страны Германского союза. Политические движения, оппозиционные правительственным кругам своих стран, выступали против порядка, установленного Венскими соглашениями. Задачи национальных освободительных движений сводились к воссозданию государств тех народов, которые были поглощены великими державами в ходе перераспределения европейских территорий. Разобщенные искусственными границами народы выдвигали программу освобождения из-под гнета иностранных держав и объединения под знаменем национальностей. Это касалось итальянцев, немцев, поляков: в марте 1848 г. начались восстания в Вене, Милане, Венеции, Берлине[722].

Знаковым событием стал уход в отставку австрийского правительства Меттерниха. Вся система, апологетом которой он являлся, казалось, должна была исчезнуть с европейской политической арены вслед за своим создателем. По словам Николая I, это было время, когда рушилась «целая система отношений, идей, интересов и общих действий»[723]. Европейские потрясения угрожали стабильности в самой России: Николай I не без основания опасался, что революционный пожар перекинется в пределы российской империи. Два его союзника – Австрия и Пруссия – были ослаблены внутренними смутами и нуждались в поддержке России. В сложившейся ситуации только она сохранила способность противостоять внешним угрозам. В манифесте от 14 марта 1848 г., написанном лично российским императором, говорилось, что под угрозой европейских мятежей Россия вынуждена защищать свои границы; к ее западным пределам стали стягиваться войска.