От царства к империи. Россия в системах международных отношений. Вторая половина XVI – начало XX века

Одним из аспектов этой борьбы стало распределение военно-технических средств союзников. Россия отстаивала принцип его соответствия реальному вкладу каждого участника в боевые действия. Значение русского фронта на протяжении 1914–1916 гг. было исключительно велико, в то время как технико-экономическая отсталость России не позволяла ей адекватно снабжать свою армию вооружением и боеприпасами. Отсюда возникла проблема военных поставок со стороны западных держав, связанная как с объективными финансовыми трудностями и объемом поставок, так и с субъективной недооценкой союзниками возможностей русской армии.

В самом начале войны министр иностранных дел России С. Д. Сазонов сообщил Франции и Англии свой эскиз картины передела мира в предположении победы Антанты. Таким образом, он предложил условиться о единой программе союзников по всем вопросам. Французская и английская дипломатия предпочли, однако, уклониться от такого согласования, избрав путь отдельных конкретных договоренностей. Это объяснялось тем, что наряду с единством главной цели – ликвидации угрозы германской гегемонии – между Лондоном, Парижем и Петербургом существовали серьезные расхождения, особенно в отношении будущего Балканско-Ближневосточного региона. Больше всего Англия опасалась чрезмерного усиления России в результате победы.

В итоге последовала серия секретных соглашений по отдельным вопросам: в 1915 г. – о Константинополе и Проливах и «компенсациях» союзникам России, в 1916 г. – о разделе азиатских владений Турции, в начале 1917 г. – франко-русское соглашение о признании взаимной свободы определения своих границ с Германией. Эти тайные договоры в основном удовлетворяли притязания главных участников Антанты, включая Россию. Но осуществление их на практике, даже в случае победы, зависело от реального вклада каждого союзника в войну, а главное – от соотношения сил между победителями ко времени окончания схватки.

Это соотношение за два с половиной года войны серьезно изменилось не в пользу России. Она понесла наибольшие потери, но не сумела, в отличие от Англии и Франции, качественно усилить вооружение своей армии, вступила в полосу хозяйственной разрухи и обострения социальных конфликтов. В результате осуществление планов оказалось под вопросом. Не случайно последний министр иностранных дел царского правительства Н. Н. Покровский в докладе Николаю II незадолго до Февральской революции писал, что если не захватить Проливы раньше окончания войны, то получить их не удастся из-за противодействия союзных держав.

Преемственность прав и обязательств

После Февральской революции обстановка в России оставалась чрезвычайно сложной. Прогрессировала экономическая разруха, оживились сторонники националистическо-сепаратистских тенденций. Требовалось прежде всего обеспечить государственное руководство страной. Вырисовывалось два возможных варианта: объединение в идейном плане на базе либерального или народно-демократического лагерей, а в организационном плане – на основе думских структур или Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов.

Во Временном правительстве первого состава, во главе с кн. Г. Е. Львовым, был представлен узкий спектр политических сил, что не обеспечивало ему доверия широких масс. Соглашение с Советами было достигнуто на основе обещания правительства немедленно провозгласить демократические свободы и подготовить созыв Учредительного собрания, но важнейший вопрос о войне остался открытым. Молчаливо предполагалось, что она будет продолжаться. Но во имя каких целей? Тут каждая из сторон надеялась в будущем осуществить свою программу.

Правительство Львова в области внешней политики фактически продолжало политику царизма. Пост министра иностранных дел занял признанный лидер кадетов П. Н. Милюков, являвшийся среди думских деятелей, несомненно, крупнейшим авторитетом в международных вопросах. В годы войны Милюков выступил в роли апологета захватнической политики, резко критикуя царское правительство за неспособность обеспечить успешное ведение войны. В официальных обращениях к союзным и нейтральным странам с просьбой о признании Милюков подтверждал верность обновленной России всем ее международным обязательствам и решимость бок о бок с державами Антанты «сражаться с общим врагом до конца, непоколебимо и неутомимо»[865].