От царства к империи. Россия в системах международных отношений. Вторая половина XVI – начало XX века

Отдел претендовал на право распространять за границей через официальное Петроградское телеграфное агентство (ПТА) и собственных агентов в Стокгольме материалы о деятельности Петроградского Совета, минуя военную цензуру, но согласуя их со специальным комиссаром Временного правительства. В свою очередь, Петроградский Совет в лице отдела намеревался следить за отправляемыми через ПТА материалами для буржуазной прессы и в случае необходимости опротестовывать их. Отдел мог посылать за границу курьеров для доставки социалистической периодики.

Временное правительство сочло возможным в основном принять эти пожелания. 2 (15) апреля между Исполкомом Совета и МИД было заключено специальное соглашение. Совет, однако, не получил права свободно сноситься по почте и телеграфу с зарубежными учреждениями, организациями и лицами. Документы, посылаемые с курьерами, подлежали обязательному просмотру комиссаром Временного правительства[910]. В июне началось издание в Стокгольме информационного «Бюллетеня» Отдела международных сношений. Идея контроля над деятельностью МИД возникла в связи с обострением борьбы вокруг официальных целей войны.

С вхождением представителей оборонческих партий в правительство вопрос о контроле Совета над внешней политикой был фактически снят с повестки дня. Народу обещали, что отныне Советы станут воздействовать на зарубежные рабочие организации, а социалисты внутри правительства добиваться присоединения союзных стран к русской внешнеполитической платформе[911]. На практике влияние министров-социалистов оказалось весьма ограниченным: в правительственной комиссии для предварительного рассмотрения вопросов внешней политики они находились в меньшинстве, да и сам этот орган имел чисто совещательный характер. Оставались надежды мобилизовать на борьбу за мир силы европейского социализма, связи с которыми после Февральской революции расширились.

В 1917 г. с идеей созыва международной социалистической конференции с целью восстановить Интернационал и организовать совместные усилия в пользу мира выступали социал-демократы ряда нейтральных стран – Швеции, Голландии, Дании. Российские социалисты-оборонцы видели в конференции средство давления на правительства воюющих государств, способное побудить их принять демократические принципы мирного урегулирования. Кампания подготовки международного форума социалистов должна была поддерживать веру трудящихся России, что энергичная борьба за прекращение войны продолжается.

25 апреля (8 мая) решение о том, чтобы Россия взяла на себя инициативу созыва конференции, было принято Исполкомом Петроградского Совета. Намечалось пригласить все партии бывшего Интернационала, готовые встать на платформу воззвания Совета от 14 (27) марта. Большевики, а также польские и латышские социал-демократы выступили против общей конференции с социал-шовинистами, но 2 (15) мая последовало обращение Совета «К социалистам всех стран» по поводу конференции. В Петрограде начались переговоры о конференции с посланцами французской социалистической и английской лейбористской партий, хотя представителей левых правительства западных держав в Россию не пустили. 8 (21) мая Исполком Петроградского Совета по инициативе Отдела международных сношений решил образовать комиссию по созыву конференции, которая наметила местом проведения Стокгольм.

20 мая (2 июня) обращение появилось на страницах «Известий» и других газет. Но параллельно со Стокгольмской решили проводить конференцию социалистических и рабочих партий стран Антанты, на которую Исполком Совета обещал послать делегацию с информационными целями. Первый Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов признал необходимым энергично содействовать созыву международной социалистической конференции для воссоздания Интернационала, выработки средств борьбы для реализации мирной платформы. Делегация для поездки за границу включала посланцев от всех социалистических течений. Но переговоры в Стокгольме, Лондоне и Париже были безрезультатны.

Инициативу срыва Стокгольмской конференции взяла на себя Англия – наиболее сильная в тот момент держава коалиции, господствующие классы которой верили в победу. Форин офис воздействовал в этом смысле на Временное правительство. 21 июля (3 августа) поверенный в делах в Лондоне Набоков советовал Терещенко в интересах поддержания устойчивых и тесных отношений с Великобританией отмежеваться от стокгольмской затеи. Терещенко ответил, что вполне одобряет предложенное Набоковым заявление о непричастности Временного правительства к Стокгольмской конференции[912]. Однако коалиционный кабинет Керенского не решился на открытый конфликт с Советами и предпочел занять половинчатую позицию: союзникам говорили одно, а лидерам Советов – другое, и продолжали делать вид, будто замысел Стокгольмской конференции еще не погребен.

Защита общесоюзнического дела