Отечество. Дым. Эмиграция. Книга 1. Русские поэты и писатели вне России

Как легок ласточек полет
Над древностью земной,
А время все идет, идет,
И ты всегда со мной
В дрожанье неба, в шуме дня
И в шорохе ночей.
Как легок ласточек полет
Над тяжестью моей.

Зинаида Шаховская скончалась 8 июня 2005 года в 5 утра в приюте, в Русском доме в Сен-Женевьев-де-Буа под Парижем, на 99 году жизни.

Небольшое отступление, или еще раз о молодых эмигрантах

Стоп! Я слышу, как кто-то из читателей недовольно бурчит: «Сколько можно! Все о тоске, о печали, о старости, о смерти. Какое-то эмигрантское нытье. Сплошной пессимизм, отчаянье, – надоело!..»

Конечно, хочется иного: бодрости, света, радости, уверенности, звона, ликования, аплодисментов. «Жизнь прекрасна и удивительна!..» Короче, хочется исключительно советского, особенно нам, старшему поколению, пожившему в славные годы Советского Союза. Нас к этому приучили, и поэтому мы с трудом воспринимаем эти упаднические эмигрантские стихи и воспоминания.

Ну что ж, отдадим дань ворчливой и требовательной публике, насквозь пропитанной советским оптимизмом. И – «Разворачивайтесь в марше!» – как приказывал главный поэт революции Владимир Маяковский. «Кто там шагает правой? / Левой! / Левой! /Левой!»

Я ж с небес поэзии
бросаюсь в коммунизм,
потому что нет мне
без него любви…

Это все тот же Маяковский:

Коммунизм – это место,
где исчезают чиновники
и где будет много
стихов и песен.

И в это искренне верил Владимир Владимирович? Прошли долгие годы, и что? Коммунизма нет и в помине. А чиновников еще больше, чем тогда, их целая тьма. И очень мало лирики, стихов и песен. Все больше чрезвычайных происшествий и насилия, злобы и агрессии. Ну, и навязанная любовь к новому лидеру…

У эмигрантов вождей не было. Поклонов никому не били, а вот Маяковский в стране Советов поклоны бил, обращаясь к Ленину:

Вашим, товарищ, сердцем и именем
Думаем, дышим, боремся и живем!..

Ох уж этот «горлан-главарь», мечтавший явиться через какое-то число лет в ЦКК, и там

Над бандой поэтических рвачей и выжиг
Я подниму, как большевистский партбилет,
все сто томов моих партийных книжек!

Уважаемый читатель! Ты читаешь партийные книжки звонкопоэтического В.В.? И вообще, где замечательное будущее, которое предрекал другой поэт, Александр Жаров:

Близится эра
Светлых годов,
Песнь пионера:
Всегда будь готов!

Это из стихотворения «Взвейтесь кострами…», которое входило во все учебники и хрестоматии. Его учили, декламировали, пели… А главное: верили в светлое будущее, в ту лапшу, которую вешали всем на уши рулевые страны, ее вожди и кормчие. А вот эмигранты ни в какое чудесное будущее не верили.

В 20-30-е годы почти все эмигрантское сообщество пребывало в унынии, а мы, граждане СССР и жители огромной страны, захлебывались от бодрячества и патриотического угара.

Летят перелетные птицы
Ушедшее лето искать.
Летят они в жаркие страны,
А я не хочу улетать.

А я остаюся с тобою,

Родная моя сторона!
Не нужно мне солнце чужое,
Чужая страна не нужна.

Кто из нас не пел эту песню, ну и, конечно, песенную оду Лебедева-Кумача:

Широка страна моя родная,
Много в ней лесов, полей и рек,
Я другой такой страны не знаю,
Где так вольно дышит человек.

Верили и дышали. Правда, потом веры поубавилось, дышать стало тяжелее. Утешало, что на Западе еще хуже: никакой свободы, справедливости, да еще в Америке «негров линчуют». Но не будем отдаляться от времени, которое нас интересует больше всего: революция 1917 года, ставшая величайшим катаклизмом XX века и поломавшая жизнь миллионам людей.

В прежней бездне безверия
Мы – не понимая,
Что именно в эти дни и часы —
Совершается
Мировая Мистерия, —

так писал Андрей Белый в поэме «Христос воскрес».

Ближе к истине был Анатолий Мариенгоф, который отразил действительность в стихотворении «Октябрь» (1918):

Кто на земле нас теперь звонче?..
Говорите – Бедлам,
ни столбов верстовых, ни вех, —
к дьяволу! На паперти великолепен наш
красный канкан…