Отец лучшей подруги

— Псих какой-то, — шепчет Юля. — Мы же к нему не поедем?

— Я лично насмотрелась на драки еще в армии, — отвечаю.

В глазах Беса вспыхивает интерес. От скуки не остается и следа.

— Крав-мага? — усмехается он. — А ну, покажи на мне пару приемов израильского рукопашного боя.

Показываю на каблуки и юбку.

— В другой раз, ладно?

— Все с тобой ясно, — он поворачивается к Юле. — А ты что скажешь?

— А я замужем.

И это правильный ответ.

Побыв еще немного дома, быстро прощаемся и уезжаем в «Пламя». Там уже ждут балерины, и тосты в Юлину честь льются рекой. Девочки действительно почти не пьют, а на танцполе мигом производят фурор.

Постепенно я забываю про странного Беса, его ленивую ухмылочку и собственные тайны, о которых не знает Юля. Впервые с моего возвращения мы веселимся так же, как раньше: много смеемся, танцуем и общаемся.

На часах нет и десяти, когда у Юли начинает звонить телефон.

— Это Костя! — кричит она мне. — Я сейчас! А ты пока возьми нам еще воды!

Она убегает в сторону гардеробной, где должно быть тише и она сможет поговорить с мужем. А я направляюсь к барной стойке. Девушки и парни напирают со всех сторон, так что я медленно, как ледокол, пробиваюсь вперед.

И вдруг в зеркальных панелях за спиной бармена замечаю на втором этаже клуба то, из-за чего мои внутренности скручивает узлом, а руки сами собой сжимаются в кулаки.

Оксана не выглядит удивленной, когда встречает мой отраженный в зеркале взгляд. Она буравит во мне дыру, а после поворачивает голову к выходу из клуба.

Куда как раз и направилась Юля.

Оксана делает шаг назад, растворяясь в полумраке. И мой пульс зашкаливает. Я перестаю слышать музыку, биты, голоса людей. Бармен кричит мне, что я буду заказывать, но вместо ответа бросаюсь прочь. Через танцпол, спотыкаясь на ступеньках, вылетаю в холл, где заметно холоднее.

Юли здесь нет.

Вижу только скучающую гардеробщицу, несколько запоздавших гостей клуба и охранника. Но не успею расспросить их, как и достать собственный мобильник, чтобы набрать подругу.

— Кошка за порог, мыши в пляс, — раздается над самым ухом.

До боли впиваюсь пальцами в ладони, так что остаются следы от ногтей.

Оксана выглядит хорошо — не могу не признать этого. Идеальный макияж и прическу портят только презрительно поджатые губы. Помада у нее тоже идеальная, темно-вишневая. Всегда такую хотела, но мне этот оттенок не идет.

— Смотрю, ты так душевно отдыхаешь вместе с Юлей, — тянет она. — Могу поспорить, она до сих пор не знает про тебя и своего отца. Иначе вы бы так не обнимались.

— И ты, добрая душа, пришла сюда, чтобы рассказать ей об этом?

— Думаешь, я буду бегать за дочкой Платона, лишь бы разрушить вашу дружбу? — фыркает Оксана. — Очнись, девочка. Мы не в детском саду. Я здесь не ради Юли. Я пришла сюда ради тебя. Нам с тобой есть о чем поговорить, Лея.

— Ну да, — закатываю глаза, — сейчас ты будешь заливать о том, что Платон со мной от скуки, а ты подходишь ему куда больше меня. Ты так предсказуема, Оксана.

— Лея, он признавался тебе в любви?

— Не твое дело.

— Ну хотя бы раз говорил о своих чувствах к тебе?

Кусаю щеки и молчу. Обсуждать этого с ней я не буду.

— Ты можешь не отвечать, — продолжает Оксана. — Я и так знаю, что нет. Это ты любишь его черт знает сколько лет, а он просто пользуется тобой и еще ни разу не говорил о том, что чувствует к тебе. Ты, конечно, надеешься, что ему просто надо больше времени, чтобы понять себя… Но нет, Лея. Правда в том, что Платон никогда не будет твоим, потому что его сердце занято.

— А ты, часом, таблетки сегодня принять не забыла, бабуль? А то отдает бредом сивой кобылы.

Пытаюсь уйти, но Оксана делает шаг и ловит меня за руку. Мое тело реагирует быстрее. Для меня она — враг, и моя реакция молниеносна.

Ухожу от ее захвата, сохраняя между нами дистанцию.

— Не трогай меня, — предупреждаю ее. — Я не хочу делать тебе больно, но самозащита у меня прошита на уровне инстинктов.

Оксана делает вторую попытку приблизиться. Но увернуться от нее проще простого. У Кости ее глаза, только в его глазах никогда не было такого металлического холодного блеска, какой сейчас я вижу в глазах Оксаны.

Оксана брезгливо отступает от меня на шаг назад. Как будто не она меня пыталась схватить, а я ее. Она просто не умеет проигрывать.

— Можешь думать, что я все еще пытаюсь вернуть Платона или завидую тебе, потому что ты моложе и красивее. Но однажды ты поймешь, что я права. И тогда тебе будет очень больно, наивная влюбленная дурочка… Посмотрим, как ты запоешь, когда вернешься в свои казармы ни с чем.

Она разворачивается и уходит прочь из клуба. Сердце бьется где-то в груди, несмотря на то, что я прекрасно знаю, что не стоит верить обиженной и брошенной женщине. Это она любила Платона, мне Юля говорила о том, как она на него смотрит. А вот он ее — нет.

Достаю телефон и набираю Юлю. Гудки идут один за другим. Решаю на всякий случай спросить о ней скучающую девушку.  

— Скажите, пожалуйста, — отведя телефон в сторону, спрашиваю гардеробщицу. — Вы не видели здесь светловолосую девушку в таком блестящем платье?