ОТПАДЕНИЕ МАЛОРОССИИ ОТ ПОЛЬШИ (ТОМ 3)

Чернецкого никакой верной вести и думая, что неприятель отступает к Киеву, решались

идти к Дубну.

27 (17) июня лагерь снялся с места. Уже некоторые возы выехали в поле; пехота и

конница стояли наготове; королевский отряд сидел перед навесом и ждал окончания

мши, чтобы выступить вместе с королем, как из пбдъезда титулярного козацкого

гетмана Забугского прискакал гонец с донесением, что хан и Хнель-

*) Фальшивые Греки, агенты Гоасаеа, интриговавшие, как и он сам, перед царем в

пользу Хмельницкого и турецкого султана, доносили в Москве, будто бы „с киями, как

бывало преж сего, в (козацком) войске никого нет); но это опровергается польскими

известиями, а Поляки всячески возвышали одоление Козаков под Берестечком.

222

.

ницкий уже в походе, а Богун, с несколькими десятками тысяч народной стражи,

достиг уже реки Горышш, чтобы занять переправы.

Вслед за гонцом Загубского, от подъезда князя Иеремии Вишневецкого пришло

известие, что неприятель двинулся с Колодииекого поля и залег по сю сторону

Вишневца в лесах, чтоб ударить на королевское войско при переправе через Икну.

Гетманы стали убеждать короля, чтоб дозволил войску остаться в лагере еще один день,

как пбдъезды прислали языка, ишепно шесть Козаков и одного нона, которые показали

единогласно, что два неприятельские полка стоят уже под ИИеренятнныы, в нолуторе

милях от Версстечка, и намерены в тот же день напасть на королевское войско.

Немедленно отправили Чернецкого вернуть возы в лагерь; войску велели занимать

валы; выслали сильные отряды для занятия всех проходов и переправ; инженеры

принялись поправлять оконы и шанцы.

Не было никакого сомнения, что козаки и Татары приближаются. Ежеминутно

прибывали новые вестники наступающей грозы. ИИанские пбдъезды, столкнувшись с

татарскими, прятались в лагерь; поенолитакн торопливо переправлялись; возы

возвращались в оконы; а к вечеру далекое зарево па горизонте и глухой гул в воздухе

давали знать о приближении 300.000-го войска.

Пехота и челядь сыпали целую ночь шанцы. Всс войско стояло под оружием, и

было запрещено, под смертною казнью, отдаляться оть лагеря. Но дерзкая челядь,

Зборовские герои, несмотря на запрещение, выгнали несколько тысяч лошадей на

пашу, и все эти лошади сделались добычею татарских чат.

Разсчитывая на походное двшкеиие панских ополчений ИИ не встретив никакого

похода на своем пути, Хмельницкий остановился в недоумении в полугоре милях от

панского лагеря. Ночыо, со вторника на среду 27 (17) июня, стал он исрсиравдять свое

войско и табор, устроив переправы в двух местах. На одиой из них наткнулся па него

подъезд князя Вишпевецкого, под начальством Бепдковского, и был совершенно

разгромлен. Беглецы принесли верные вести о неприятеле.

В то же самое время возвратился из разъезда Чернецкий. По отзыву Освецима, он

уронил свою репутацию тем, что, вместо языка и точных известий о намерениях

неприятеля, пригнал лишь несколько тысяч голов рогатого скота, захваченныхъиш на

Волыни и едва не подверг все войско величайшей опасности, подав ложное известие об

отступлении Козаков и Татар. Но мы уже знаем, что

223

.

сами козаки были поставлены Хмельницким в невозможность узнать о его

намерениях, и для нас ясно, что он умышленно не тревожил скотогонптельства

Чернецкого, дабы край показался ему оставляемым неприятелем, якобы испугавшимся

королевской силы. Упрекает Освецим знаменитого воина и в том, что он

вспомоществовал лишь разорению края. Здесь он указал на самую печальную черту

подвигов Чернецкого. Стефан Чернецкий всего больше прославился у Поляков

разорением. Умирая после громких, как пустой звук, деяний своих па руках у

походного исповедника иезуита, не мог он утешать себя мыслью, что оставляет

присвоенную Польшею землю, текущею снова молоком и медом. Напротив, его слава,

истинно польская, в дурном смысле слова, уподобилась той славе казацкой, которую

восхваляли перед московским царем турецкие интриганы, Греки, говоря о

Хмельницком, что он, пдучи с Татарами, „все разоряет до основания, будто пиколп

ничего пигде пе бивало*.

Июня 28 (18), в среду, утром, было получено известие, что неприятель

переправился и приближается к панскому обозу, а Татары уже столкнулись с панскими

разъездами около переправы через речку Пляпюву. Жолнеры собрались толпами

слушать богослужение. Б лагере протрубили целодневный ноет по случаю капупа Свв.

Петра и Павла. Стоявшая под Корницамп папская стража прискакала с известием, что

видела неприятеля собственными глазами. Выслали па рекогносцировку князя

Богуслава Радивила, генерала от инфантерии. Когда он с полком своим достпгпул

базара, ему представилось то, что паши кобзари называют великими пилами—

тумиипами, и, около полудня, показались первые татарские отряды. ИИерешедши

речку Пляшову, опп запялп мелкими отрядами взгорья, поля, леса и заросли укрывши в

зарослях козацкого комоппика.

Панская копппца стояла наготове между валов и танцев. Войсковой стражник,

Яскульский, расположился с несколькими отрядами конницы перед валами, дерзка

неприятельские купы в надлежащем отдаления, а между тем коропный стражник,