Женщина приходит на консультацию; что с ней? Она страдает от каких-то кишечных симптомов, болезненных приступов неких проблем с желудком. Она болела восемь лет и обошля всех врачей… Она пришла к выводу, что проблема, должно быть, имеет эмоциональный характер. Она не замужем, ей тридцать пять лет. Она кажется мне (и признает это сама) довольно хорошо приспособленной. Она живет с сестрой, которая состоит в браке; они хорошо ладят. Она наслаждается жизнью, летом ездит в деревню. У нее небольшая проблема с желудком; почему бы не игнорировать ее – говорю я ей – потому что если мы начнем докапываться до причин приступов, случающихся раз в две недели или около того, то не знаем, какую еще проблему обнаружим в качестве причины. Вероятно, этот защитный механизм – способ приспособить, возможно, это цена, которую она должна заплатить. Она никогда не была замужем, она никогда не любила, и поэтому никогда не выполняла свою роль. Нельзя иметь все и сразу, вероятно, ей приходится платить. В конце концов, какая разница, если у нее иногда случаются эти приступы расстройства желудка? И у меня они бывают, да и у вас, вероятно, тоже. У кого-то вместо этого болит голова. Другими словами, вопрос не в том, в состоянии ли мы вылечить пациента, можем ли мы это сделать или нет, а должны ли мы это делать28
.