Читаем Отрицание смерти полностью

Почему блестящие мыслители становятся такими слабохарактерными, так небрежно разваливают свою собственную тщательно выстроенную аргументацию? Вероятно, потому что они видят свою задачу серьезной и поистине гигантской: критика всего жизненного пути. А они видят себя в столь же гигантской пророческой роли: раз и навсегда указать путь спасения в самых бескомпромиссных выражениях. Вот почему их популярность так велика: они пророки и упростители. Подобно Брауну, Маркузе хочет найти точный индикатор отчуждения, точку опоры в природе, и находит ее в идеологии и страхе смерти. Будучи настоящим революционером, он хочет изменить ситуацию еще при жизни, хочет увидеть рождение нового мира. Он так предан своему делу, что не может позволить себе остановиться на полпути и логически проследить последствия собственных оговорок о «неподавлении», своих собственных признаний существования неизбежной смерти. Очевидно, что страх смерти глубже идеологии. Признание этого сделало бы весь его тезис неоднозначным – а какой революционер такого захочет? Ему пришлось выдвинуть программу, которая не является полностью революционной, допускающей подавление, и ставящей под вопрос то, кем люди могут стать. Программа позволила видеть, как неизбежно люди работают против своих собственных интересов, как они должны отгородиться от жизни и удовольствия, следовать иррациональным системам героев. В человеческих делах есть демонизм, который даже величайшая и самая радикальная революция не может отменить. Признай Маркузе все это, он стал бы аномалией – «трагическим революционером» – и это бы развенчало его роль прямолинейного пророка. Кто может требовать от него этого?

Нет смысла подробно останавливаться на заблуждениях революционеров, пропагандирующих «неподавление»; можно продолжать и продолжать, но все равно возвращаться к одному и тому же: невозможно жить без подавления. Никто не доказывал эту невозможность более авторитетно и изящно, чем Филип Рифф своих последних работах, и как мне кажется, это должно положить конец всем спорам18. Он переворачивает все с ног на голову: подавление – это не фальсификация мира, это «истина» – единственная истина, которую человек может знать, потому что он не может совершенствовать все. Рифф возвращает нас к базовому фрейдизму, к стоическому принятию жизненных границ, бремени жизни и нас самих. В особенно красивой фразе он выражает это так:

Самые тяжелые испытания являются внутренними, и люди поступают так, чтобы, будучи поддержанные своим скелетом, они смогли нести бремя своей плоти. Под знаком этого внутреннего испытания достигается определенное внутреннее расстояние между инфантильным желанием быть и иметь все19.

Точка зрения Риффа является классической: для того, чтобы обладать настоящим человеческим бытием, должны существовать пределы, и их устанавливает то, что мы называем культурой или суперэго. Культура – это компромисс с жизнью, который делает ее возможной. Он цитирует дерзкое революционное высказывание Маркса: «Я – ничто и должен быть всем». Для Риффа это чистое инфантильное бессознательное. Или, как я бы предпочел сказать вслед за Ранком, невротическое сознание – «все или ничего» человека, который не может «парциализировать» свой мир – разделить его на части. Он взрывается в безграничной мании величия, выходящей за все пределы, или погружается в червоточину как истинный бесполезный грешник. Не существует безопасного баланса эго, чтобы ограничить потребление реальности или создать выход собственными силами.

Если в жизни есть трагическое ограничение, также есть и возможность. То, что мы называем зрелостью, есть способность видеть эти две составляющих в каком-то балансе и творчески в этот баланс себя встраивать. Рифф говорит: «Характер – это жесткое формирование возможности»20. Все это сводится, опять же, к тому, что пророки «неподавления» просто не поняли человеческую природу; они представляют утопию с полной свободой от внутренних ограничений и внешнего авторитета. Эта идея идет вразрез с фундаментальным динамизмом несвободы, который мы обнаружили в каждом индивидууме: универсальность переноса. Вряд ли Рифф игнорировал этот факт, понимая, что люди нуждаются в переносе, потому что им нравится видеть свою мораль воплощенной. Нужна какая-то точка опоры в бесконечном потоке природы:

Абстракции никогда не подойдут. Термины Бога должны быть приведены в качестве примера… Люди жаждут, чтобы их принципы воплотились в действующих персонажах, реальных избирательных посредниках между ними и политеизмом опыта21.

Перейти на страницу:

Все книги серии Философия — Neoclassic

Психология народов и масс
Психология народов и масс

Бессмертная книга, впервые опубликованная еще в 1895 году – и до сих пор остающаяся актуальной.Книга, на основе которой создавались, создаются и будут создаваться все новые и новые рекламные, политические и медийные технологии.Книга, которую должен знать наизусть любой политик, журналист, пиарщик или просто человек, не желающий становиться бессловесной жертвой пропаганды.Идеи-догмы и религия как способ влияния на народные массы, влияние пропаганды на настроения толпы, способы внушения массам любых, даже самых вредных и разрушительных, идей, – вот лишь немногие из гениальных и циничных прозрений Гюстава Лебона, человека, который, среди прочего, является автором афоризмов «Массы уважают только силу» и «Толпа направляется не к тем, кто дает ей очевидность, а к тем, кто дает ей прельщающую ее иллюзию».

Гюстав Лебон

Политика
Хакерская этика и дух информационализма
Хакерская этика и дух информационализма

Пекка Химанен (р. 1973) – финский социолог, теоретик и исследователь информационной эпохи. Его «Хакерская этика» – настоящий программный манифест информационализма – концепции общественного переустройства на основе свободного доступа к любой информации. Книга, написанная еще в конце 1990-х, не утратила значения как памятник романтической эпохи, когда структура стремительно развивавшегося интернета воспринималась многими как прообраз свободного сетевого общества будущего. Не случайно пролог и эпилог для этой книги написали соответственно Линус Торвальдс – создатель Linux, самой известной ОС на основе открытого кода, и Мануэль Кастельс – ведущий теоретик информационального общества.

Пекка Химанен

Технические науки / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука

Похожие книги

1001 вопрос про ЭТО
1001 вопрос про ЭТО

Половая жизнь – это доказано учеными – влияет на общее психофизиологическое состояние каждого человека. Знания по сексологии помогают людям преодолеть проявление комплексов, возникающих на сексуальной почве.Людям необходима сексуальная культура. Замечательно, что мы дожили до такого времени, когда об интимной стороне жизни человека можно говорить без стеснения и ханжества.Книга «1001 вопрос про ЭТО», написанная Владимиром Шахиджаняном известным психологом и журналистом, преподавателем факультета журналистики МГУ им. М.В.Ломоносова, знакома многим по выступлениям автора по радио и телевидению и отвечает, на мой взгляд, требованиям сегодняшнего дня. Автор давно связан с медициной. Он серьезно занимался изучением проблем полового воспитания. Он связан деловыми и дружескими отношениями с рядом ведущих сексологов, сексопатологов, психиатров, педагогов, психологов и социологов. Его выступления на страницах многих газет и журналов создали ему вполне заслуженную популярность. Профессиональные качества позволили Владимиру Шахиджаняну написать книгу, общедоступную, понятную для массового читателя и одновременно серьезную и обоснованную с точки зрения достижений современной медицины.Верно отобраны вопросы – они действительно волнуют многих. Верно даны ответы на них.Как практик могу приветствовать точность формулировок и подтвердить правильность ответов с медицинской точки зрения. Прежнее издание «1001 вопросов про ЭТО» разошлось в несколько дней. Уверен, что и нынешнее издание книги хорошо встретят читатели.А. И. БЕЛКИН,доктор медицинских наук, профессор,Президент русского психоаналитического общества

Владимир Владимирович Шахиджанян , Владимир Шахиджанян

Здоровье / Семейные отношения, секс / Психология и психотерапия
Зачем нужны умные люди? Антропология счастья в эпоху перемен
Зачем нужны умные люди? Антропология счастья в эпоху перемен

Написанная в 2020-2021 годах, эта книга стала своеобразным пророчеством – автор удивительным образом предсказал многие события начала 2022 года, дал им обоснование и объяснение, осмыслил суть происходящего в мире и то, какое будущее нас ждет. Затронул важнейшие вопросы, остро вставшие перед человечеством: о роли индивида и личности в истории, о физических и информационных войнах, о проблемах системы образования, о целях и приоритетах элит и об их влиянии на общество.Эта книга написана ради благополучного будущего, которое мы можем создавать собственными идеями и поступками: в сознании каждого человека заложен потенциал, который способен обеспечить счастливую жизнь. Важно этот потенциал найти, укрепить и использовать, понять свою р оль в построении осознанной и счастливой жизни.Книга будет полезна всем, кто хочет научиться ответственно относиться к жизни и нацелен на развитие и созидание.

Анатолий Николаевич Андреев

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука