Отрицание смерти

Сегодня мы не можем принять без критики любые аргументы Фрейда касательно групповой динамику или посчитать их абсолютно полными. Одной из слабостей теории Фрейда было то, что он слишком любил свой собственный филогенетический миф о «первичной орде», то есть попытке перестроить самые ранние истоки общества, когда протолюди – подобные бабуинам – жили под тираническим правлением доминирующей мужской особи. Для Фрейда это стремление людей к сильной личности, их трепет и страх перед ней оставались образцом базового функционирования всех групп. Именно Редль[86] в своем важном эссе показал, что попытка Фрейда объяснить все «сильной личностью» не соответствует действительности. Редль, изучавший много различных видов сообществ, обнаружил, что доминирование сильной личности имело место в некоторых из них, но не во всех. Но он обнаружил, что во всех группах было тот, кого он называл «центральной личностью», которая удерживала группу вместе благодаря определенным личным качествам. Это смещение акцента незначительно и в основном не отрицает взглядов Фрейда, но оно позволяет нам проводить более тонкий анализ реальной динамики группового поведения.

Например, Фрейд обнаружил, что лидер позволяет нам выражать запретные побуждения и тайные желания. Редль заметил, что в некоторых группах действительно есть, как он точно выразился, «заразительность неконфликтной личности». Есть лидеры, которые подкупают нас отсутствием конфликтов, которые есть у нас; мы восхищаемся их невозмутимостью в тех случаях, когда сами чувствуем стыд и унижение. Фрейд видел, что лидер уничтожает страх и позволяет каждому чувствовать себя всемогущим. Редль несколько уточнил, показав, насколько часто важен сам факт того, что лидер совершает «акт инициации», когда никто другой не может осмелиться на такой шаг. Редль дает этому феномену красивое название «магия инициативного действия». Этим инициативным актом может быть что угодно, от нецензурной лексики до секса или убийства. Как указывает Редль, согласно этой логике убийцей является только тот, кто первым совершает убийство; все остальные являются последователями. В работе «Тотем и табу» Фрейд отметил, что действия, которые являются незаконными для человека, могут быть оправданы, если вся группа разделяет ответственность за них. Но они могут быть оправданы и по-другому: тот, кто инициирует действие, берет на себя и риск, и вину. Результат действительно волшебен: каждый член группы может повторить действие без вины, и они не несут ответственности, только лидер. Редль называет это «магией приоритета». Но, на самом деле, происходит нечто большее, чем просто облегчение чувства вины: фактически трансформируется факт убийства. Этот критический момент посвящает нас непосредственно в феноменологию групповой трансформации повседневного мира. Если человек убивает без чувства вины, подрожая герою, берущему на себя весь риск, то почему тогд это уже не убийство – это «святая агрессия. Однако для инициатора это было не так»²⁰²¹. Другими словами, участие в группе трансформирует повседневную реальность и придает ей ауру сакральности – так же, как в детстве, когда игра создавала гиперболизированную реальность.

Удачные термины «инициирующий акт», «заразительность неконфликтного человека», «магии приоритета» и т. д. позволяют нам более тонко понять динамику группового садизма, абсолютное беспристрастие, с которым группы совершают убийство. Это не просто «отец разрешил» или «приказал», это больше: волшебная героическая трансформация мира и самого себя. Это иллюзия, которой жаждет человек, как сказал Фрейд, и которая делает центральную личность настолько эффективным проводником групповых эмоций.