Отрицание смерти

Суть переноса в том, что он укореняется очень тонко, при этом человеку кажется, что он стоит на собственных ногах. Человеку можно внушить мировоззрение, в которое он начинает верить, не подозревая, что он, возможно, принял его из-за своих отношений с терапевтом или специалистом. Мы находим это в очень тонкой форме в тех терапиях, которые стремятся вернуть человека в контакт с его собственным «подлинным я», то есть с первозданными силами, заключёнными внутри него. Человеку предписывается попытаться задействовать эти силы, это внутреннее состояние природы, глубоко погрузиться в субъективность своего организма. Теория состоит в том, что по мере того, как человек постепенно снимает социальный фасад, защитные механизмы характера, бессознательные тревоги, он затем переходит к своему «настоящему я», источнику жизненной силы и творческих способностей, скрывающемуся за невротическим щитом характера. Психология является законченной системой убеждений, всё, что должен сделать терапевт, – это заимствовать слова для обозначения внутренних глубин личности из традиционных мистических религий: их можно назвать «великой пустотой», «внутренней комнатой» даосизма, «Царством сущности», источником вещей, «Оно», «Творческим бессознательным» или чем-либо ещё. Всё это кажется очень логичным, фактическим и естественным: человек снимает свои доспехи и раскрывает своё внутреннее «я», первичные энергии из той основы своего существа, в которой он укореняется. В конце концов, человек не сам себе создатель; он всегда поддерживается работой его физиохимии, а под этим – атомной и субатомной структурами. Эти структуры содержат в себе безмерные силы природы, и поэтому кажется логичным сказать, что мы постоянно «создаёмся и поддерживаемся» из «невидимой пустоты». Как можно быть преданным терапией, если она возвращает нас к первичным реальностям? Из техник, подобных дзен, очевидно, что посвящение в мир «Оно» происходит в процессе распада и реинтеграции. Этот процесс очень похож на западную терапию, в которой маска, навязанная обществом, снимается, а возбуждённое состояние расслабляется. В дзэн, однако, первичные силы должны взять верх, действовать через человека, когда он открывается им; он становится их инструментом и их проводником. Например, в дзен-стрельбе из лука лучник больше не сам стреляет стрелой в цель, а стреляет «Оно» – изнутри природы прорывается в мир через совершенную самоотверженность ученика и высвобождает тетиву. Сначала ученик должен пройти долгий процесс настройки себя на свой внутренний мир, которая происходит посредством длительного подчинения учителю, для которого человек на всю жизнь остаётся учеником, обращённым в его мировоззрение. Если ученику повезёт, он даже получит от мастера один из его луков, содержащий его личные духовные силы; перенос запечатан в конкретном подарке. Из всего индуистского ученичества человек также уходит с учителем, без которого он обычно теряется и не может функционировать; ему периодически нужен сам мастер, или его фотография, или его сообщения по почте, или, по крайней мере, точная техника, которую использовал мастер: стойки на голове, дыхание и так далее. Они становятся фетишизированными магическими средствами восстановления силы переносимой фигуры, так что, когда кто-то их выполняет, всё хорошо. Теперь ученик может стоять на «своих» ногах, быть «своим».

Таким образом, слияние психологии и религии не только логично, но и необходимо, чтобы религия работала. Невозможно устоять в собственном центре без внешней поддержки, только теперь эта поддержка организуется так, что производится впечатление, будто она исходит изнутри. Человек приучен действовать под своим собственным контролем, из своего собственного центра, со стороны духовных сил, которые зарождаются в нём. На самом деле, конечно, поддержка приходит от гуруджа, подтверждающего перенос, утверждающего, что то, что делает ученик, истинно и хорошо. Даже восстановительные терапии тела, подобные лечению некогда известного Ф. М. Александера, сегодня щедро присыпают свою терапию идеями дзен и ссылаются на их близость к таким людям, как Гурджиев. Кажется, что нет способа заставить тело реинтегрироваться, не придав ему какой-то магической поддерживающей силы; по крайней мере, нет лучшего способа добиться полного ученичества в «фелигии», чем сделать ее откровенно религиозной.