Читаем Оттенки жизни. Книга первая полностью

Лишь для того, чтоб ты была моя.


И для меня он ценен бесконечно

Лишь потому, что позволяет быть

С тобою рядом мне, что можно жить

Нам вместе, хоть и счастие не вечно.


Но каждый день теперь наполнен ею,

Ну а когда он станет уходить,

Я вновь и вновь надежду возлелею,

Что будет нам закон любви дарить,

Прекраснее чего желать я не умею –

Порывов сладострастья миг.


и опять сонет


Моя улыбка на губах –

Смех нерадивого желанья,

Оно заметило впотьмах

Твоих ресничек разрешенья.


Касаются несмело руки

Трепещущего лаской тела,

Душа моя давно истлела

Под сладостных дыханий звуки.


Во тьме влюблённых глаз твоих

Горит весёлый огонёк,

Благодарить я должен их,

Что дали мне они намёк

На воплощенье чувств моих,

Обыкновенный сей порок.


* * *


Красивые мечтанья

Теплятся внутри,

Они ведь лишь исканья

Той простой любви,

И тем они прекрасны

И ко мне нежны,

Всесильны, даже страстны

И посвящены

Лишь тебе одной

И лишь только мной.


Глаза твои небесны,

Уста твои сладки,

Сколько им я лести,

Сколько им любви

Я пораздарил,

Сколько тратил сил,

Что теперь без них

Меня уж как бы нет,

Единственный лишь их

Непомеркший свет

Дарит мне любовь,

Дарит мне мечты,

В которых будешь ты

В моих объятьях вновь.


* * *


В сердце с сияющей нежностью,

В глазах с непокорной мятежностью

Я одарён был душой,

Наполненной только тобой.


Мои мысли, смеясь,

Потекут лишь туда,

Где твоя, не таясь,

Промелькнёт красота.


И не понято мной,

Как то в точку сошлось,

Что казалось мечтой

Мне в стране моих грёз.


Чуть лишь ночь настаёт,

Расцветает цветок

Из бутона надежды,

Что раскроются вежды,

Полны сладостных грёз,

Полны радостных слёз,

И в стране моих снов

Разгорится любовь.


Непонятная тьма

Красоту того сна

Выдыхает в меня

Наслажденьем огня,

Коий вспыхнет тогда,

Когда будешь моя.


Дух любви


Когда я мыслю о тебе,

Я лишь страдаю,

Когда смотрю я на тебя,

Я понимаю,

Когда касаюсь я тебя,

Я погибаю.


Боль в сомненье,

В низведенье,

Судьба в любви,

Как свет зари,

Смех в отраде,

В тихом взгляде,

Счастье – в обладанье,

Счастье – в пониманье.


Когда мечтаю о тебе,

Любовь меня врачует,

Когда я слышу вдруг тебя,

Она тут негодует,

Когда владею я тобой,

Жизнь смело торжествует.


Всё томленье,

Весь экстаз

В съединенье

Наших глаз,

Весь покой

В движенье тел,

Непонятный, но простой

И достигнутый предел.


Когда я понимал тебя,

Я вдруг терялся,

Когда я вопрошал к тебе,

Я возвращался,

Но лишь пресытившись тобой,

Я растворялся.


Но дуновенье,

Исчезновенье,

Любви полёт,

Восторга гнёт,

И жизни нет,

Таков ответ:

Она мне в назиданье

Тебя послала для познанья.


* * *


Лицо, глаза, ресницы, губы –

Образчик вечной красоты,

И по отдельности мне любы,

А вместе – все мои мечты.


Земля пылает под ногами,

Кружится сладко голова,

И я тянусь к тебе руками

И говорю любви слова.


Что надо мне? Не только плоти,

Плоть есть у каждого скота,

Мне надо в каждой нежной ноте,

Чтоб прозвучала красота.


Стремятся губы, чуть дрожа,

К тебе желая прикоснуться,

Но нет, наверное, нельзя,

Наверно, надо мне проснуться.


* * *


Вот ночь запела пред глазами,

И в голосе её – лишь образ твой,

Окутанный безмолвными мечтами,

Моими о тебе. Томимый теплотой

К бебрежности сего экстаза

Твоей неверной красоты,

Я принимаю ночи глас за

Безудержный полёт неистовой судьбы.


* * *


Её он любит, для него

Уж и неважно ничего.


Минуты были с ней веками

Блаженства. Разве то словами

Возможно передать, когда

С ней разлучился навсегда.


Ведь то с ней было у него,

Чего не знал ни у кого,

Ведь у него с ней было так,

Что свет любви гнал ночи мрак.


И чувства берегли свои

В простой и вечной их любви,

Спокойно жили, расточая

Друг другу наслажденья рая.


И слёзы были ведь у них,

Но только те, что для двоих,

То слёзы страсти, восхищенья

Друг другом и ещё смиренья.


И были радости у них,

Чей смех был нежен, мил и тих.

А нужно было что ещё?

У них имелось ровно всё.


Ему понятно, что жива

Любовь их даже и тогда,

Когда она вдруг умерла,

И остальное для него

Совсем, наверно, не важно.


* * *


Ты – мечта о совершенстве,

Ты – надежда на блаженство;

От меня ты далека,

Но однажды, в день, когда

Я, любуясь на закат,

Опущу свой грустный взгляд

И пойму, как то бывают

Восхитительны глаза

В миг, когда их приласкает

Тихая твоя слеза.


* * *


Но что такое вздох мой нежный

Пред робкой красотой твоей?

Он – краешек любви безбрежной,

Теснящейся в душе моей.


И красота твоя не боле,

Чем жизни образ для меня,

В моих отчаянье и боли

Она – часть смысла бытия.


И я люблю тебя безбрежно,

Томимый страстью ясных глаз,

Ласкаю губы, шею нежно

И погружаюсь сам в экстаз.


И всё, на что сейчас способен –

Обожествить твой стройный стан,

Пусть мир жесток, холоден, злобен,

Излечишь ты меня от ран.


Быть может, мрак потом сгустится,

Но перед этим жизнь, как птица,

Взовьётся ввысь в моей любви,

А в свете оной – я да ты.


* * *


Телесная близость стройна,

Сквозит удовольствие в ней,

И нежная, как ты сама,

Вас нет ничего красивей.


Твой взгляд в меня силу вдыхает,

А сердце терзается страстью

И радостной хвалится властью

Над жизнью, поскольку желает.


И рвётся сквозь тьму силуэт,

Что принял я было за твой,

Ведь очень похож его свет

Своей на тебя красотой,

Но вдруг оказалось, что нет,

Не ты, это было мечтой.


* * *


Вот в чистоте былого сна

Ещё глава моя полна,

И свежи мысли о тебе,

Что родились в моей душе.


Вот сердце жалобно стучит,

Его твой образ ворожит,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Земля предков
Земля предков

Высадившись на территории Центральной Америки, карфагеняне сталкиваются с цивилизацией ольмеков. Из экспедиционного флота финикийцев до берега добралось лишь три корабля, два из которых вскоре потерпели крушение. Выстроив из обломков крепость и оставив одну квинкерему под охраной на берегу, карфагенские разведчики, которых ведет Федор Чайка, продвигаются в глубь материка. Вскоре посланцы Ганнибала обнаруживают огромный город, жители которого поклоняются ягуару. Этот город богат золотом и грандиозными храмами, а его армия многочисленна.На подступах происходит несколько яростных сражений с воинами ягуара, в результате которых почти все карфагеняне из передового отряда гибнут. Федор Чайка, Леха Ларин и еще несколько финикийских бойцов захвачены в плен и должны быть принесены в жертву местным богам на одной из пирамид древнего города. Однако им чудом удается бежать. Уходя от преследования, беглецы встречают армию другого племени и вновь попадают в плен. Финикийцев уводят с побережья залива в глубь горной территории, но они не теряют надежду вновь бежать и разыскать свой последний корабль, чтобы вернуться домой.

Александр Владимирович Мазин , Александр Дмитриевич Прозоров , Александр Прозоров , Алексей Живой , Алексей Миронов , Виктор Геннадьевич Смирнов

Фантастика / Исторические приключения / Альтернативная история / Попаданцы / Стихи и поэзия / Поэзия
Поэты 1820–1830-х годов. Том 1
Поэты 1820–1830-х годов. Том 1

1820–1830-е годы — «золотой век» русской поэзии, выдвинувший плеяду могучих талантов. Отблеск величия этой богатейшей поэтической культуры заметен и на творчестве многих поэтов второго и третьего ряда — современников Пушкина и Лермонтова. Их произведения ныне забыты или малоизвестны. Настоящее двухтомное издание охватывает наиболее интересные произведения свыше сорока поэтов, в том числе таких примечательных, как А. И. Подолинский, В. И. Туманский, С. П. Шевырев, В. Г. Тепляков, Н. В. Кукольник, А. А. Шишков, Д. П. Ознобишин и другие. Сборник отличается тематическим и жанровым разнообразием (поэмы, драмы, сатиры, элегии, эмиграммы, послания и т. д.), обогащает картину литературной жизни пушкинской эпохи.

Александр Абрамович Крылов , Александр В. Крюков , Алексей Данилович Илличевский , Николай Михайлович Коншин , Петр Александрович Плетнев

Поэзия / Стихи и поэзия