Ответный удар (Послешок)(Повторные толчки)

”Да". Он был удивлен тем, с какой готовностью признал это. Таити, где не было законов, о которых можно было бы говорить, с бесстыдными местными девушками, которые половину времени не прикрывали свои сиськи, было ужасно привлекательным — пока он не попал сюда. Одна вещь, о которой никто не упоминал о местных девушках, заключалась в том, как часто у них были неуклюжие, вспыльчивые местные парни. И, не имея закона, о котором можно было бы говорить, он часто чувствовал себя сардиной в аквариуме, полном акул. “Что у тебя на уме?”

“Ну, как ты и сказал, если лягушатники доберутся до этого места, они будут сжимать его, пока у него не вылезут глаза”, - сказала Пенни. “Так что я подумал, может быть, вернуться во Францию. Это намного больше, чем Таити, понимаешь? У них не будет и половины полицейских и всего остального, что им нужно, чтобы следить за всеми, потому что нацисты так долго этим занимались".

“Если бы у меня была шляпа, я бы снял ее перед тобой”, - сказал Рэнс. “Это одна из самых подлых вещей, которые я когда-либо слышал за все мои дни рождения. Конечно, во Франции есть много интересного, если вы понимаете, что я имею в виду. У вас есть на примете какое-то конкретное место или просто вроде как по всей стране?”

“Как тебе Марсель, по-твоему?” — спросила Пенни.

Ауэрбах сделал движение, чтобы приподнять шляпу, которой на нем не было, и водрузить ее обратно на голову. “Ты что, сошел с ума от своей вечной любви?” — потребовал он. “Ты помнишь, что случилось с нами, когда мы в последний раз были в Марселе? Немцы чуть не завязали нам глаза и не дали сигарету, не поставили нас к стене и не расстреляли”.

“Это верно", ” спокойно сказала Пенни. “Ну и что?”

“Ну и что?” Рэнс закричал бы, но у него не хватило на это легких. Возможно, из-за того, что он не мог производить много шума, ему пришлось подумать, прежде чем сказать что-то еще. Поразмыслив, он почувствовал себя глупо. “О”, - сказал он. “Больше никаких нацистов, верно?”

Пенни ухмыльнулась ему. “Бинго. Видишь? В конце концов, ты не такой уж и тупой.”

“Может быть, и нет. Но, может быть, так оно и есть. И, может быть, ты тоже, — сказал Рэнс. “Разве Марселю не упала на голову бомба из взрывчатого металла?”

“Да, я думаю, что так и было”, - ответила Пенни. “Ну и что опять? Кое-кто из торговцев имбирем все еще будет поблизости. И если это место хорошо встряхнули, это дает нам больше шансов открыть там магазин”.

Рэнс подумал об этом. Поначалу это звучало довольно безумно. Тогда ему понравилась эта идея. Однако после этого он снова заколебался. “В Марселе или в том, что от него осталось, будет много ящериц”, - заметил он.

“Я надеюсь на это”, - воскликнула Пенни. “Ты думаешь, я хочу продать весь имбирь, который у нас есть, кучке поваров в ресторане?”

Но Рэнс качал головой. “Это не то, что я имел в виду. Вы подождите и увидите — по всей Франции будет много Ящериц, притворяющихся, что они не говорят французам, что делать. Если бы их там не было, сколько времени прошло бы, прежде чем нацисты снова стали бы указывать французам, что делать?”

"ой." Теперь Пенни поняла, к чему он клонит.

“Это верно", ” сказал Ауэрбах. “Если по всей Франции есть Ящерицы официального типа — а вы можете поспорить на свой последний доллар, что так оно и будет, — они не будут по-настоящему счастливы с нами. Давай, скажи мне, что я ошибаюсь”.

Пенни выглядела мрачной. “Не могу этого сделать, черт возьми”.

“Хорошо.” Рэнс знал, что в его голосе слышалось облегчение. Ящерицы арестовали их обоих в Мексике за продажу имбиря и попытались использовать их в Марселе, чтобы поймать контрабандиста (Рэнс все еще думал о нем как о Пьере Дерьме, хотя он знал, что это не могло быть правильным именем парня). Немцы все испортили, но Раса была достаточно благодарна, чтобы поселить Рэнса и Пенни в Южной Африке, где они снова занялись имбирным бизнесом и едва сумели избежать перестрелки с тремя углами с достаточным количеством золота, чтобы приехать на Таити.

Но Пенни все еще выглядела недовольной. “Мы тоже не можем оставаться здесь вечно, даже если настоящие французы не будут подавлять Свободных французов. Мы недостаточно занимаемся бизнесом; мы слишком малы. И все чертовски дорого.”

“Ты хочешь попробовать вернуться в Штаты?” — спросил Ауэрбах. “Мы не сделали там ничего противозаконного. Американское законодательство так или иначе не заботится о джинджер.”

“Если бы мы пошли домой, я бы не беспокоилась о законе”, - сказала Пенни.

Рэнс мог только кивнуть по этому поводу. Она вернулась в его жизнь спустя годы после того, как они расстались, потому что она скрывалась от сообщников по контрабанде имбиря, которых она обманула; они были недовольны тем, что она сохранила гонорар, который она получила от Ящериц, вместо того, чтобы передать его им. И они тоже не были довольны Рэнсом: он убил пару нанятых ими головорезов, которые пришли к нему домой, чтобы получить цену за этого рыжего из шкуры Пенни.