Ответный удар (Послешок)(Повторные толчки)

Глен Джонсон уставился в пространство. Из диспетчерской "Льюиса и Кларка", расположенной на солнечной орбите недалеко от астероида Церера, было видно много места. Звезды ярко и ровно сияли на фоне черного неба жесткого вакуума. Стекло, сдерживающее вакуум, было покрыто покрытием, убивающим отражения; за исключением того, что Джонсон знал, что это сохраняло ему жизнь, он мог игнорировать это.

Повернувшись к Микки Флинну, второму пилоту "Льюиса и Кларка“ — человеку, который был чуть старше его, — он сказал: ”Интересно, сколько из этих звезд вы могли бы увидеть с Земли в действительно ясную ночь".

“Шестьдесят три процента", — сразу же ответил Флинн.

“Откуда ты это знаешь?” — спросил Джонсон. Он был готов принять эту цифру как евангельскую истину. Флинн собирал странную статистику так же, как охотники за головами собирали головы.

“Просто”, - сказал он теперь, сияя, как будто все великолепное шоу там, за окном, было создано только для него. “Я это придумал”.

У него была великолепная невозмутимость; если бы он заявил, что где-то это прочитал или сделал какие-то тайные вычисления, чтобы доказать это, Джонсон бы ему поверил.

Как бы то ни было, Джонсон фыркнул. “Это научит меня задавать тебе серьезные вопросы”.

”Нет", — сказал Флинн. “Это научит меня давать тебе серьезный ответ. Если бы я был более серьезен, я был бы совершенно угрюм". Его лицо приняло угрюмое выражение, как если бы он надел свитер.

Все, что ему это дало, — это еще одно фырканье Глена Джонсона. Джонсон вгляделся вперед, в сторону Юпитера, к которому медленно приближались Церера и "Льюис и Кларк". “Я продолжаю думать, что должен был бы видеть галилейские луны невооруженным глазом”.

“Когда Юпитер будет в оппозиции по отношению к нам, вы сможете”, - сказал ему Флинн. “Тогда мы будем всего в двух астрономических единицах отсюда, более или менее — вдвое дальше, чем были бы на Земле. Но сейчас у нас такой же вид, как и дома… за вычетом атмосферы, конечно”. Прежде чем Джонсон успел что-либо сказать, другой пилот поднял руку, словно давая клятву. “И это, уверяю вас, правда, вся правда, и ничего, кроме правды”.

“Да поможет тебе Ханна”, - сказал Джонсон, на что Флинн принял выражение оскорбленной невинности. Тем не менее Джонсон поверил ему; цифры казались правильными. Флинн и Уолтер Стоун, первый пилот, оба знали математику космических путешествий лучше, чем он. Он летал на истребителях против Ящеров, а затем на верхних ступенях на околоземную орбиту — другие люди думали, пока он занимался настоящим пилотированием. Если бы ему не было чрезмерно любопытно, что происходит на борту американской космической станции, он никогда бы не испугался, когда космическая станция оказалась космическим кораблем. Он не хотел идти с нами, но он не собирался возвращаться, не после двух с половиной лет в невесомости.

“Подполковник Джонсон! Подполковник Глен Джонсон!” Его имя прозвучало по всей системе Льюиса и Кларка. О, Господи! он подумал. Что я такого сделал, чтобы разозлить коменданта сейчас? Но это был не комендант: оператор ПА продолжал: “Немедленно явитесь в первый отсек запуска скутера! Подполковник Джонсон. Подполковник…”

“Увидимся позже”, - сказал Джонсон Флинну, когда он оттолкнулся от стула и выскользнул из диспетчерской.

“И я буду рад, если меня увидят”, - крикнул ему вслед Флинн. Джонсон уже перескакивал с одного поручня коридора на другой: в невесомости лучше всего было подражать шимпанзе, прыгающим по деревьям. На пересечениях коридоров были установлены зеркала, чтобы уменьшить вероятность столкновений.

“Что происходит?” — спросил Джонсон, когда добрался до стартового отсека.

Техник осматривал скутер — маленькую ракету с двигателем, установленным спереди, и еще одним сзади. Он сказал: “В Куполе 27 есть какая-то медицинская проблема, на той скале, через которую проходит большая черная вена”.

“Хорошо, я знаю, кого ты имеешь в виду”, - сказал Джонсон. “Примерно в двадцати милях от нас, верно?” Он подождал, пока техник кивнет, затем продолжил: “Достаточно ли плохо, что они хотят, чтобы я привел врача?” Одна из вещей, которую сделал выход в космос, — это позволил людям найти новые способы калечить себя.

Но техник сказал: “Нет. То, что они хотят, чтобы вы сделали, это привели девушку сюда, чтобы док мог осмотреть ее, посмотреть, что происходит”.

“Девчонка?” Джонсон прищелкнул языком между зубами. Женщины составляли лишь около трети экипажа "Льюиса и Кларка". Потерять кого-нибудь больно. Потерять женщину… Эта мысль не должна была причинять вдвое большую боль, но почему-то так казалось. “Что с ней не так? Она поранилась?”

“Нет", ” снова сказал техник. “Боль в животе”.

"Ладно. Я схожу за ней.” У Льюиса и Кларка была камера, которую можно было вращать, чтобы имитировать гравитацию — всего около 25 г, но этого было достаточно для операции. Работать в невесомости, когда повсюду плавает кровь, было даже близко не практично. Камера, насколько знал Джонсон, еще не использовалась, но все когда-нибудь бывает в первый раз.