Отвоёванная весна

- Так просто: сдал, и все тут. Только неправда моя - не признался, что отыграл их в карты. Сказал, будто ты ничего не взял за телка и партизанам подарок сделал...

- Такие деньги ни за что ни про что вернуть в казну? Да еще по собственной воле?

Старик был ошеломлен.

- Эх ты... Кулак ты был, кулак и остался. Гнилая твоя душа, - так Василий Волчков попрощался с хозяином дома.

Мы уже было тронулись в путь, когда услышали ставший почему-то робким голос старика:

- Вы сейчас на Кузьмичи пожалуете?

- Да, на Кузьмичи, - ответил я, собираясь в противоположную сторону.

- Там прошлой ночью партизаны мост взорвали, поезда уже не ходят... - словно не заметив моего сердитого голоса, тихо произнес старик.

- Знаю, - буркнул я, пряча радость. На самом деле я еще не знал, что отряду Таратуты удалось взорвать мост через реку Словения.

Как только выехали из деревни, Волчков сразу пристроился рядом.

- Дошлый старик, все знает, даже про взрыв моста уже пронюхал. Не мешало бы ему мозги прочистить.

- И кое-кому заодно тоже, - многозначительно сказал я Волчкову.

В штаб Таратуты я приехал в то время, когда допрашивали пойманного наконец махрового шпиона Пермякова.

- Ну что? - спросил я Таратуту, показывая глазами на шпиона.

- Дает показания. И знаете, даже предлагает свои услуги...

- Его услуги нам и так памятны, - резко сказал я, вспомнив чудовищную провокацию, затеянную этим мерзавцем. Это он «организовал встречу» с так называемым киевским подпольным обкомом партии.

Взяв со стола протокол допроса, я бегло просмотрел его. Показания Пермякова были явно неполными.

- Это все? - сурово спросил я арестованного.

- А вам что... известно больше?

- Да. Больше! Может, соизволите сказать, кого инструктировали и обучали стрелять в спину словакам?

- Каким словакам? - лицо Пермякова выразило полнейшее недоумение.

- Не знаете?.. Может, вы и Калашникова из киевского гестапо не знаете?

- Об этом я уже говорил... Меня самого запутал Калашников. Первое время я ему верил, потом уже было поздно...

- А с какой целью вы создавали подпольную группу под Калинковичами?

- Создавал не я, а комендант Калинковичей... Зачем приписывать мне чужие заслуги? - Пермяков пытался иронизировать, но кривая улыбка только еще сильней исказила его мрачное, обезображенное испугом лицо.

- Может, вспомните, для чего потребовалось арестовывать лжеподполье? Не для того ли, чтобы оправдать расстрел словаков?.. Теперь поняли, о каких словаках идет речь?

- Мне словаки не мешали. Я их не убивал...

- Перестаньте играть в прятки! Четыре террориста, засланные в наше соединение, разоблачены. Кто подбирал их?.. Молчите? Тогда скажу я. Вы заверяли коменданта, что если лжеподпольщики перебьют словацкий конвой, то партизаны наверняка примут их как настоящих подпольщиков? Для этого вы пролили кровь словаков?

- Не помню такого случая... Этим занимался комендант. Его инструктировал немецкий генерал. Он и дал директиву не жалеть словацкой крови: дескать, чем больше погибнет словаков, тем скорее их соотечественники начнут по-настоящему воевать против партизан.

- А чью кровь должны были пролить подобранные вами террористы?

- Вы знаете больше меня, раз они разоблачены, - голос Пермякова звучал глухо.

- Помните, Александр Николаевич, - сказал Таратуто, когда увели арестованного, - в Брянских лесах по нашим партизанским местам бродил шпион по кличке Золотозуб? Мы за ним долго охотились. Тогда еще к нам перешла большая группа бывших полицейских, и они подробно о нем рассказывали... Через несколько дней Золотозуб напоролся на нашу заставу. А в секрете находились те самые хлопцы. Они его опознали. Но шпиону удалось скрыться... Так вот: это был Пермяков.

- Да, это матерый хищник! Хорошо, что его удалось задержать. Устроим открытый партизанский суд... А сейчас поговорим о другом. Как идут дела?

- От моста через Словению остались рожки да ножки. Немцы теперь не скоро его восстановят.

- Значит, задание выполнено раньше срока? Как это вам удалось сделать?

- Очень помогли словаки, - вступил в разговор молчавший до этого комиссар отряда Бугров. - У нас с ними здесь давняя дружба. Вместе заминировали мост. Вместе и взорвали...

- Вы не беседовали с ними о переходе к партизанам?

- Словаки хотят этого. Только очень боятся за судьбу близких, оставшихся на родине. А солдаты, которые помогали минировать мост, уже у нас.

Я рассказал Таратуте и Бугрову о Налепке, о чехословацком отряде и попросил их отправить перешедших к ним солдат в распоряжение Налепки.

- Возникает новый вопрос, товарищ командир, - обратился ко мне Таратуто. - Мост восстановят не скоро, движение на дороге прекратилось. Что теперь делать нашему отряду?

- Поэтому я и приехал. Как вы смотрите на перспективу выхода отряда на Волынь? Предполагается, что вы должны развернуться в соединение. Представьте ваши планы: сколько думаете создать отрядов, кого рекомендуете командирами и комиссарами. Для непосредственной связи с Украинским штабом партизанского движения будете иметь радиостанцию...