Отвоёванная весна

Тяжелое раздумье охватило меня. Чембалык тоже был антифашистом, но придерживался лондонской ориентации. Сколько он натворил бед...

- Уход Налепки ошеломил всех, - продолжал Содольский. - Офицеры уже сутки заседают в столовой. Солдаты закрылись в казармах. На улицах только эсэсовские патрули. Вчера зачитывали приказ командира: каждый, кто попытается уйти к партизанам, будет расстрелян на месте.

- Полковник Чани решил этим приказом замести следы?

- Может быть... В его приказе также говорится, что родственники тех, кто ушел к партизанам, уже арестованы. Думаю, что об этом не надо сообщать Налепке... Кстати, о нем - ни слова в приказе. Чани распустил слух, будто Налепку и двух офицеров украли партизаны.

- Неплохой слух. Такую версию следует поддерживать до поры до времени. Может быть, это приостановит гестаповский террор против словаков.

- Мне кажется, что расправы с полком не будет, - заключил Содольский. - Войск у гитлеровцев мало, а партизан вокруг много... Для них не секрет, что между Днепром и Припятью находится соединение Ковпака... Есть разговоры, что в эти края движутся еще два крупных соединения: Героя Советского Союза Федорова с Черниговщины и полковника Мельника. Немцы сейчас поспешно собирают войска. Похоже, что туда же бросят и словаков, чтобы хоть так столкнуть их с партизанами.

- Понимают ли это словаки? - взволнованно спросил я. И подумал: нужно срочно выпустить листовку. Еще раз разъясним словакам, в какой обстановке они находятся. И прямо скажем, что их промедление с переходом к партизанам равносильно смерти...

До нас донесся мощный гул. Выскочили во двор. Три самолета неистово пикировали на болото.

- Смотрите, смотрите, - закричал Лаборев, - к реке идет танк. - Я вытащил бинокль. По заболоченному лугу бешено крутился танк. Вокруг него вздымались фонтаны взрывов. Самолеты методично заходили на бомбежку, и всякий раз казалось - это последний для танка заход. Но машина продолжала упрямо двигаться по болоту, а самолеты пикировали снова и снова. Неожиданно танк остановился.

- Словацкий танк! - горячо убеждал нас Содольский. И было похоже, что это так.

Я приказал Волчкову подобраться к танку, выяснить, в чем дело, и, если надо, помочь танкистам.

Волчков выехал на дорогу, ведущую к Ельску. Самолеты, видимо, уже израсходовали весь запас бомб и теперь с небольшой высоты обстреливали танк из пулеметов.

Чтобы лучше видеть происходящее, я взобрался на крышу сарая. Вот открылся люк башни. Из него выскочил человек в кожаной тужурке и шлеме. Он быстро установил пулемет и длинными очередями начал бить по самолетам.

Дуэль продолжалась до тех пор, пока одни из самолетов не задымился и не стал уходить в сторону Овруча. За ним, дав еще несколько очередей, повернули и остальные. А танкист все стрелял им вдогонку...

Потом он взвалил на спину пулемет, взял еще какие-то вещи и направился к лесу.

Я послал наперехват Лаборева.

Вскоре Лаборев и Волчков вместе с водителем вернулись к танку. Они долго суетились вокруг машины, залезали внутрь, что-то вытаскивали. Потом разбежались в разные стороны и залегли. Раздался сильный взрыв. На месте, где стоял танк, остались только темные развороченные глыбы.

Мы вскочили на лошадей и помчались к лесу. Там и произошла встреча с танкистом.

- Командир танка сержант Мартин Корбеля, - представился мне коренастый темноволосый словак двадцати - двадцати двух лет.

- Здорово вам досталось!

- Ничего. Солдатские кости оказались крепче железа... А машину жалко... - Корбеля грустно посмотрел туда, где остался его танк.

- Что происходит в Ельске?

- Командование опасается бунта. А после моего ухода даже не знаю, что там начнется...

- Как же вам удалось уйти, товарищ Корбеля?

- Позавчера под вечер вызвал к себе всех танкистов начальник штаба полка капитан Налепка и заявил: ночью выходим всем полком на акцию. Я понял, что будем действовать против партизан. Сказал, что у меня неисправен танк, хотя он был, конечно, в полком порядке. Я решил, как только уйдет полк, двину на танке до вас. Со мной хотели идти еще несколько танкистов.

- Потом, - продолжал Корбеля, - мы всю ночь просидели в машинах. А утром узнали, что Налепка со штабом ушел к партизанам. Решили махнуть и мы. Я собрал боеприпасы, захватил самые необходимые вещи и вот ружье. Договорился с экипажем. Но вдруг всех неожиданно собрали и выстроили на плацу. Зачитали приказ: за попытку перейти к партизанам - смерть. И родным тоже!.. Хлопцы приуныли, заколебались. А я подумал и решил - уходить немедленно. Добре пообедал перед дорогой, завел машину да вперед...

- И вас никто не остановил?

- Понимаете, повезло. У шлагбаума - часовой. Я мчу мимо. Часовой, конечно, начал стрелять. Но что для танка та винтовочная пуля?.. Проехал несколько километров лесом. Вижу: луг и речка. Мост на дороге разобран. Свернул на луг, а тут налетели самолеты. И остался танкист без своего танка...