Overlord. Том 3. Кровавая валькирия

Однако нельзя было сказать, что укрепления эти отличались прочностью. Для начала они просто перевернули столы и навалили за ними деревянных ящиков — получились баррикады. Между ближайшими ко входу укреплениями протянулось несколько верёвок, примерно на уровне человеческого живота. Так они надеялись не дать врагам проскочить между баррикадами с разгона.

А позади заграждений стояли, вооружившись арбалетами и разделившись на три группы, остатки некогда гордых «Мечников погибели». Если дойдёт до перестрелки, ширина зала, по сравнению с шириной входа, даст им однозначное преимущество. А благодаря расположению флангов враги попадали под стрелы, в какую бы сторону они оттуда ни двинулись. Даже если враги решат использовать площадную атаку издалека, в этих условиях она будет не очень эффективной. Наёмники придерживались тактики перекрёстного огня, позволявшей за счёт взаимной поддержки перекрывать все слабости и мёртвые зоны каждого фланга.

Увы, даже под прикрытием баррикад, позволявших им сражаться на равных с превосходящим противником, «Мечники» не чувствовали себя в безопасности. Все они были бледны и напуганы. Они дрожали так, что звенья их кольчуг мелко дребезжали.

В самом деле, в пещерах всегда царила прохлада, из-за чего здесь было особенно хорошо летом, однако сейчас затаившихся наёмников заставлял трястись вовсе не сквозняк. А громкий смех, донёсшийся от входа в пещеру. Эхо исказило голос, и непонятно даже было, кому он принадлежит — мужчине или женщине. Но именно этого звука у «Мечников» тряслись поджилки.

Кто-то принёс весть, что Брейн Англаус, их сильнейший боец, вступил с нападающими в бой и что даже баррикады возводить не надо. Но надежда погибла, едва раздался этот леденящий душу смех.

До этой секунды они верили, что нет на свете никого, способного одержать победу над Брейном.

Сила Брейна была для них чем-то почти священным. С ним не могли сравниться ни имперские воины, ни даже монстры. Он одним ударом отправлял на тот свет огров и кидался на стаи гоблинов, кося их направо и налево. Как ещё назвать человека, способного в одиночку порубить всех «Мечников погибели», вместе взятых, если не сильнейшим?

И этот человек проиграл. Что это могло означать?..

Тот, кто вступил в бой с самим Брейном, теперь смеялся. Ответ напрашивался сам собой. Все его знали, но никто не осмеливался произнести вслух. Лишь переглядывались беспомощно и безмолвно — и неотрывно следили за входом в зал.

Казалось, напряжение звенит в воздухе. И в этот момент…

Топот. Кто-то бежал. Шаги становились всё громче.

Некоторые разбойники шумно сглотнули. В зале воцарилась полная тишина, и только заскрипели, натягиваясь, тетивы арбалетов. Когда из коридора к ним выскочил запыхавшийся мужчина, лишь чудом десятки стрел не вонзились в него.

— Брейн! — выкрикнул предводитель шайки, и вслед за ним это имя подхватили другие, оглашая весь зал счастливыми возгласами. Ведь появление Брейна могло значить только одно: чужаки повержены. Напряжение мгновенно спало. Мечники хлопали друг друга по плечам, Брейна хвалили и поздравляли наперебой.

Его имя повторяли вновь и вновь, как гимн победе, а Брейн так и стоял при входе молча, глядя на озарённые радостью лица соратников. Меч бессильно висел в его руке, поникнув остриём к земле. Совсем не похоже на обычного Брейна, вернувшегося с триумфом. Что-то было не так.

Радостные голоса понемногу стихли, словно задавленные странным молчанием Брейна. А тот бросился к баррикадам.

— Эй, погоди, мы их сейчас разберём!

Но Брейн, словно не слыша, продрался через них силой — и, так и не промолвив ни слова, рванул дальше, будто наперегонки с самой смертью. Ошеломлённые наёмники глядели, как тот открыл дверь в пещеру-оружейную и нырнул внутрь.

— Что это с ним? Забыл там что-то, что ли?..

— Кто знает. Он прям сам не свой был… Но… он что, плакал?

Дверь оружейной с грохотом захлопнулась. Никто так и не понял, что же только что произошло.

Точнее, никто, кроме одного-единственного человека — главаря шайки, чьё лицо исказилось гримасой страха. Лишь он — нет, он и Брейн — знали, в чём дело.

А впереди, в проёме коридора, с тихим звяканьем появилась ещё одна фигура.

Разумеется, никто её не узнал. Значит, это и был чужак, наделавший в логове столько шума. Разбойники мгновенно стихли. Появление живого и невредимого чужака в корне меняло их понимание ситуации: Брейн не победил. Мало того, он сбежал от битвы.

Чужак был всего один, неестественно сгорбленный и некрупный — ростом не выше маленькой девочки. Руки существа безвольно болтались по бокам от тела, а голова висела так, что лица было не разглядеть. Из-за странного положения головы казалось, что шея у него по крайней мере раза в три длиннее, чем у нормального человека.

Чужак неторопливо вошёл в зал, не обращая внимания на то, что длинные серебряные волосы волочатся за ним по земле. Сидящее по фигуре чёрное платье, казалось, было соткано из самой тьмы.

Никто не вымолвил ни слова. От фигуры веяло странной неправильностью и холодом, который, казалось, сжимал когтями сердце.