Овод

Naturally the puma didn't wait for me to rectify that; and this is the result."	Понятно, пума не стала дожидаться, пока я исправлю свою оплошность, и вот результат.
"That must have been a pleasant experience."	- Нечего сказать, приятное приключение!
"Oh, not so bad!	- Ну, не так страшно, как кажется.
One must take the rough with the smooth, of course; but it's a splendid life on the whole.	Всякое бывало, конечно, но в общем жизнь была преинтересная.
Serpent-catching, for instance—"	Охота на змей, например...
He rattled on, telling anecdote after anecdote; now of the Argentine war, now of the Brazilian expedition, now of hunting feats and adventures with savages or wild beasts.	Он болтал, рассказывал случай за случаем - об аргентинской войне, о бразильской экспедиции, о встречах с туземцами, об охоте на диких зверей.
Galli, with the delight of a child hearing a fairy story, kept interrupting every moment to ask questions.	Галли слушал с увлечением, словно ребенок -сказку, и то и дело прерывал его вопросами.
He was of the impressionable Neapolitan temperament and loved everything sensational.	Впечатлительный, как все неаполитанцы, он любил все необычное.
Gemma took some knitting from her basket and listened silently, with busy fingers and downcast eyes.	Джемма достала из корзинки вязанье и тоже внимательно слушала, проворно шевеля спицами и не отрывая глаз от работы.
Martini frowned and fidgeted.	Мартини хмурился и беспокойно ерзал на стуле.
The manner in which the anecdotes were told seemed to him boastful and self-conscious; and, notwithstanding his unwilling admiration for a man who could endure physical pain with the amazing fortitude which he had seen the week before, he genuinely disliked the Gadfly and all his works and ways.	Во всех этих рассказах ему слышались хвастливость и самодовольство. Несмотря на свое невольное преклонение перед человеком, способным переносить сильную физическую боль с таким поразительным мужеством, - как сам он, Мартини, мог убедиться неделю тому назад, - ему решительно не нравился Овод, не нравились его манеры, его поступки.
"It must have been a glorious life!" sighed Galli with naive envy. "I wonder you ever made up your mind to leave Brazil.	- Вот это жизнь! - вздохнул Галли с откровенной завистью. - Удивляюсь, как вы решились покинуть Бразилию.
Other countries must seem so flat after it!"	Какими скучными должны казаться после нее все другие страны!
"I think I was happiest in Peru and Ecuador," said the Gadfly. "That really is a magnificent tract of country.	- Лучше всего мне жилось, пожалуй, в Перу и в Эквадоре, - продолжал Овод. - Вот где действительно великолепно!
Of course it is very hot, especially the coast district of Ecuador, and one has to rough it a bit; but the scenery is superb beyond imagination."	Правда, слишком уж жарко, особенно в прибрежной полосе Эквадора, и условия жизни подчас очень суровы. Но красота природы превосходит всякое воображение.
"I believe," said Galli, "the perfect freedom of life in a barbarous country would attract me more than any scenery. A man must feel his personal, human dignity as he can never feel it in our crowded towns."	- Меня, пожалуй, больше привлекает полная свобода жизни в дикой стране, чем красоты природы, - сказал Галли. - Там человек может действительно сохранить свое человеческое достоинство, не то что в наших городах.
"Yes," the Gadfly answered; "that is—"	- Да, - согласился Овод, - но только...