Овод

"Very likely." For a moment he tramped to and fro in silence, then suddenly stopped beside her.	- Весьма вероятно. - С минуту Мартини молча шагал по террасе, потом вдруг остановился. -Джемма, откажитесь!
"Gemma, give it up!	Откажитесь, пока не поздно.
Give it up before it is too late! Don't let that man drag you into things you will repent afterwards."	Не давайте этому человеку втянуть вас в его дела, чтобы не раскаиваться впоследствии.
"Cesare," she said gently, "you are not thinking what you are saying. No one is dragging me into anything.	- Ну что вы говорите, Чезаре! - мягко сказала она.- Никто меня ни во что не втягивает.
I have made this decision of my own will, after thinking the matter well over alone.	Я пришла к своему решению самостоятельно, хорошо все обдумав.
You have a personal dislike to Rivarez, I know; but we are talking of politics now, not of persons."	Я знаю, вы не любите Ривареса, но речь идет о политической работе, а не о личностях.
"Madonna! Give it up!	- Мадонна, откажитесь!
That man is dangerous; he is secret, and cruel, and unscrupulous-- and he is in love with you!"	Это опасный человек. Он скрытен, жесток, не останавливается ни перед чем... и он любит вас.
She drew back.	Она откинулась на спинку стула:
"Cesare, how can you get such fancies into your head?"	- Чезаре, как вы могли вообразить такую нелепость!
"He is in love with you," Martini repeated. "Keep clear of him, Madonna!"	- Он любит вас, - повторил Мартини. - Прогоните его, мадонна!
"Dear Cesare, I can't keep clear of him; and I can't explain to you why.	- Чезаре, милый, я не могу его прогнать и не могу объяснить вам почему.
We are tied together-- not by any wish or doing of our own."	Мы связаны друг с другом... не по собственной воле.
"If you are tied, there is nothing more to say," Martini answered wearily.	- Если это так, то мне больше нечего сказать, -ответил Мартини усталым голосом.
He went away, saying that he was busy, and tramped for hours up and down the muddy streets.	Он ушел, сославшись на неотложные дела, и долго бродил по улицам.
The world looked very black to him that evening.	Все рисовалось ему в черном свете в тот вечер.
One poor ewe-lamb--and this slippery creature had stepped in and stolen it away.	Было у него единственное сокровище, и вот явился этот хитрец и украл его.
CHAPTER X.	Глава X
TOWARDS the middle of February the Gadfly went to Leghorn.	В середине февраля Овод уехал в Ливорно.
Gemma had introduced him to a young Englishman there, a shipping-agent of liberal views, whom she and her husband had known in England.	Джемма свела его там с одним пароходным агентом, либерально настроенным англичанином, которого она и ее муж знали еще в Англии.
He had on several occasions performed little services for the Florentine radicals: had lent money to meet an unforeseen emergency, had allowed his business address to be used for the party's letters, etc.; but always through Gemma's mediumship, and as a private friend of hers.	Он уже не раз оказывал небольшие услуги флорентийским радикалам: ссужал их в трудную минуту деньгами, разрешал пользоваться адресом своей фирмы для партийной переписки и тому подобное.