Овод

The dog rushed up to his master with his usual frantic manifestations of delight, but soon, understanding that something was wrong, lay down on the rug beside him, and thrust a cold nose into the listless hand.	Шайтан, как всегда, бросился к нему с бурными изъявлениями радости, но сразу понял, что дело неладно, и, ткнувшись носом в неподвижную руку хозяина, улегся на ковре у его ног.
An hour later Gemma came up to the front door.	Час спустя к дому Овода подошла Джемма.
No one appeared in answer to her knock; Bianca, finding that the Gadfly did not want any dinner, had slipped out to visit a neighbour's cook.	Она постучала в дверь, но на ее стук никто не ответил, Бианка, видя, что синьор Риварес не собирается обедать, ушла к соседней кухарке.
She had left the door open, and a light burning in the hall.	Дверь она не заперла и оставила в прихожей свет.
Gemma, after waiting for some time, decided to enter and try if she could find the Gadfly, as she wished to speak to him about an important message which had come from Bailey.	Джемма подождала минуту-другую, потом решилась войти; ей нужно было поговорить с Оводом о важных новостях, только что полученных от Бэйли.
She knocked at the study door, and the Gadfly's voice answered from within:	Она постучалась в кабинет и услышала голос Овода:
"You can go away, Bianca.	- Вы можете уйти, Бианка.
I don't want anything."	Мне ничего не нужно.
She softly opened the door.	Джемма осторожно приотворила дверь.
The room was quite dark, but the passage lamp threw a long stream of light across it as she entered, and she saw the Gadfly sitting alone, his head sunk on his breast, and the dog asleep at his feet.	В комнате было совершенно темно, но лампа, стоявшая в прихожей, осветила Овода. Он сидел, свесив голову на грудь; у его ног, свернувшись, спала собака.
"It is I," she said.	- Это я, - сказала Джемма.
He started up.	Он вскочил ей навстречу:
"Gemma,— Gemma!	- Джемма, Джемма!
Oh, I have wanted you so!"	Как вы нужны мне!
Before she could speak he was kneeling on the floor at her feet and hiding his face in the folds of her dress.	И прежде чем она успела вымолвить слово, он упал к ее ногам и спрятал лицо в складках ее платья.
His whole body was shaken with a convulsive tremor that was worse to see than tears.	По его телу пробегала дрожь, и это было страшнее слез...
She stood still.	Джемма стояла молча.
There was nothing she could do to help him--nothing.	Она ничем не могла помочь ему, ничем!
This was the bitterest thing of all.	Вот что больнее всего!
She must stand by and look on passively --she who would have died to spare him pain.	Она должна стоять рядом с ним, безучастно глядя на его горе... Она, которая с радостью умерла бы, чтобы избавить его от страданий!