Овод

It was Gladys; and she raised her head and stared at him over the rotting shroud.	Она откидывает истлевший саван, поднимает голову и глядит на него широко открытыми глазами.
Then he knelt down and stretched out his arms to her.	Он падает на колени и с мольбой протягивает к ней руки:
"Gladys!	"Глэдис!
Gladys!	Глэдис!
Have a little pity on me; let me creep into this narrow space and sleep.	Сжалься надо мной! Позволь мне уснуть здесь.
I do not ask you for your love; I will not touch you, will not speak to you; only let me lie down beside you and sleep!	Я не прошу твой любви, я не коснусь тебя, не обмолвлюсь с тобой ни словом, только позволь мне лечь рядом и забыться сном!
Oh, love, it is so long since I have slept!	Любимая! Бессонница измучила меня.
I cannot bear another day.	Я изнемогаю!
The light glares in upon my soul; the noise is beating my brain to dust.	Дневной свет сжигает мне душу, дневной шум испепеляет мозг.
Gladys, let me come in here and sleep!"	Глэдис! Позволь сойти к тебе в могилу и уснуть возле тебя!"
And he would have drawn her shroud across his eyes. But she shrank away, screaming:	Он хочет закрыть себе глаза ее саваном, но она шепчет, отпрянув от него:
"It is sacrilege; you are a priest!"	"Это святотатство! Ведь ты священник!"
On and on he wandered, and came out upon the sea-shore, on the barren rocks where the fierce light struck down, and the water moaned its low, perpetual wail of unrest.	И он снова идет куда-то и выходит на залитый ярким светом скалистый морской берег, о который, не зная покоя, с жалобным стоном плещут волны.
"Ah!" he said; "the sea will be more merciful; it, too, is wearied unto death and cannot sleep."	"Море сжалится надо мной! - говорит он. - Ведь оно тоже смертельно устало, оно тоже не может забыться сном".
Then Arthur rose up from the deep, and cried aloud:	И тогда из пучины встает Артур и говорит;
"This sea is mine!"	"Море мое!"
	* * *
"Your Eminence!	- Ваше преосвященство!
Your Eminence!"	Ваше преосвященство!
Montanelli awoke with a start.	Монтанелли сразу проснулся.
His servant was knocking at the door.	К нему стучались.
He rose mechanically and opened it, and the man saw how wild and scared he looked.	Он встал и отворил слуге дверь, и тот увидел его измученное, искаженное страхом лицо.
"Your Eminence--are you ill?"	- Ваше преосвященство, вы больны?
He drew both hands across his forehead.	Монтанелли провел руками по лбу:
"No; I was asleep, and you startled me."	- Нет, я спал. Вы испугали меня.