Овод

You have made the soldiers love and admire you, too; and not every man could have done that.	Вы внушили солдатам любовь и уважение к себе, а это удается не каждому.
I think that perhaps I have misjudged you, and that there is in you something better than what you show outside.	Может быть, я ошибся в своем суждении о вас, может быть, вы лучше, чем кажетесь.
To that better self in you I appeal, and solemnly entreat you, on your conscience, to tell me truthfully--in my place, what would you do?"	К этому другому, лучшему человеку я и обращаюсь и заклинаю его сказать мне чистосердечно: что бы вы сделали на моем месте?
A long silence followed; then the Gadfly looked up.	Наступило долгое молчание; потом Овод взглянул на Монтанелли:
"At least, I would decide my own actions for myself, and take the consequences of them. I would not come sneaking to other people, in the cowardly Christian way, asking them to solve my problems for me!"	- Во всяком случае, решал бы сам, не боясь ответственности за свои действия, и не стал бы лицемерно и трусливо, как это делают христиане, перекладывать решение на чужие плечи!
The onslaught was so sudden, and its extraordinary vehemence and passion were in such startling contrast to the languid affectation of a moment before, that it was as though he had thrown off a mask.	Удар был нанесен так внезапно и бешеная страсть этих слов так противоречила недавней безучастности Овода, что, казалось, он сбросил с себя маску.
"We atheists," he went on fiercely, "understand that if a man has a thing to bear, he must bear it as best he can; and if he sinks under it-- why, so much the worse for him.	- Мы, атеисты, - горячо продолжал он, - считаем, что человек должен нести свое бремя, как бы тяжко оно ни было! Если же он упадет, тем хуже для него.
But a Christian comes whining to his God, or his saints; or, if they won't help him, to his enemies--he can always find a back to shift his burdens on to. Isn't there a rule to go by in your Bible, or your Missal, or any of your canting theology books, that you must come to me to tell you what to do?	Но христианин скулит и взывает к своему богу, к своим святым, а если они не помогают, то даже к врагам, лишь бы найти спину, на которую можно взвалить свою ношу, Неужели в вашей библии, в ваших молитвенниках, во всех ваших лицемерных богословских книгах недостаточно всяких правил, что вы приходите ко мне и спрашиваете, как вам поступить?
Heavens and earth, man!	Да что это!
Haven't I enough as it is, without your laying your responsibilities on my shoulders?	Неужели мое бремя так уж легко и мне надо взвалить на плечи и вашу ответственность?
Go back to your Jesus; he exacted the uttermost farthing, and you'd better do the same.	Обратитесь к своему Христу. Он требовал все до последнего кодранта, так следуйте же его примеру!
After all, you'll only be killing an atheist--a man who boggles over 'shibboleth'; and that's no great crime, surely!"	И убьете-то вы всего-навсего атеиста, человека, который не выдержал вашей проверки! А разве такое убийство считается у вас большим преступлением?
He broke off, panting for breath, and then burst out again:	Он остановился, вздохнул всей грудью и продолжал с той же страстностью:
"And YOU to talk of cruelty!	- И вы толкуете о жестокости!
Why, that p-p-pudding-headed ass couldn't hurt me as much as you do if he tried for a year; he hasn't got the brains.	Да этот в-вислоухий осел не мог бы за год измучить меня так, как измучили вы за несколько минут. У него не хватит на это смекалки.