Ожерелье

— Откуда вы знаете, что это был именно пассажир? — спросил водитель.

— Потому что, когда я садилась в автобус, деньги были у меня в пальто. Вам нужно обыскать их, — сказала она, переводя взгляд на пару подростков.

— Вы уверены, что не положили их куда-нибудь в другое место?

— Уверена, их будет легко найти. Это объемные пачки банкнот, пятерок, десяток и двадцаток.

— Вы проверили сумочку?

Внутри автобуса захихикала девочка-подросток. Сьюзен была в ярости. Что, черт возьми, в этом смешного?

— Мне не нужно ничего проверять в своей сумочке, — огрызнулась она. — Один из этих людей взял мои деньги.

Водитель поднял руки, призывая успокоиться:

— Я просто говорю вам, что, возможно, если вы поищете в своей сумочке, проблема решится.

— Сами смотрите, — она сунула ему в лицо свою сумочку.

Теперь в автобусе захохотал и пацан.

— Мэм, — сказал водитель, — вы не снимали пальто с того момента, как сели в Гловерсвилле. В самом автобусе никто к вам не подходил.

— Я спала!

— Но я-то не спал. Если бы кто-нибудь полез к вам в пальто, я бы обязательно увидел это в зеркале.

— Каким-то образом вы все проглядели!

Водитель отвернулся от нее и положил руку на поручень двери автобуса, готовый войти.

— Мне очень жаль, что так получилось с деньгами, мэм. Но нам надо выезжать. Может быть, они найдутся у вас в чемодане.

— Они найдутся, только если вы обыщете пассажиров!

Теперь на них во все глаза смотрели все, кто был в автобусе.

— Я этого делать не буду. Во-первых, это незаконно. А во-вторых, если вы хотите ехать дальше, займите свое место, — сказал водитель.

Он зашел в салон. Сьюзен осталась стоять снаружи, кипя от злости.

— Как хотите, — произнес водитель и начал закрывать дверь. Но прежде чем он успел это сделать, Сьюзен запрыгнула внутрь.

Она встала впереди и посмотрела на пассажиров: ухмыляющихся подростков, неряшливого вида мужчину с рябым лицом, даму с избытком макияжа на лице, которая говорила на каком-то странном языке по телефону.

— Люди, — начала свою речь Сьюзен, — меня зовут Сьюзен Лентиго.

— Мэм… — перебил ее водитель.

— Двадцать лет назад моя семилетняя дочь Эми…

— Вам нужно занять свое место…

— Была зверски убита.

Водитель было встал, как будто собирался вывести ее из автобуса, но потом остановился и прислушался к тому, что она говорит. Мальчик-подросток все еще ухмылялся, но его подружка посмотрела на него, и он замолчал.

— Я направляюсь в Северную Дакоту на казнь убийцы своей дочери. На руках у меня было всего четыреста семьдесят долларов, и они нужны мне на еду и жилье. Один из вас взял у меня эти деньги. Пожалуйста, верните, и я буду вам благодарна. Я не буду выдвигать против вас обвинения и даже буду молиться за вас. Пожалуйста. Отдайте мне деньги.

Пассажиры уставились на нее, не мигая. Затем они искоса посмотрели друг на друга, ожидая, что кто-нибудь поднимет руку, встанет и вернет деньги.

Но никто не двинулся с места.

— Пожалуйста, — прошептала Сьюзен, — я умоляю вас.

Никто не шевельнулся.

— Если вы не отдадите деньги, то проклятие моей мертвой дочери ляжет на ваши плечи.

Ноль движения.

Сьюзен посмотрела на них тем самым взглядом, которым смотрела тогда на Чудовище в зале суда, и села на свое место.

Только несколько часов спустя, когда они подъезжали к Буффало, она внезапно вспомнила: бородатый молодой парень, поедающий картошку фри на автобусной станции Гловерсвилла. Он внимательно смотрел, как я вытаскиваю купюры из кармана пальто.

Это он украл мои деньги?

Неужели я ошиблась?

Глава четырнадцатая. Воскресенье, 14 апреля, двадцать лет назад

Офицер Линч открыл дверь перед Сьюзен, Дэнни и Ленорой, и они вышли из морга. Сьюзен была потрясена: ее охватил ужас оттого, что она увидела свою мертвую дочь, и она почувствовала, как нахлынула новая волна гнева, бушующего в ней.

Высокий мужчина лет сорока с небольшим в синем костюме шел к ним по освещенному флуоресцентными лампами коридору.

— Здравствуйте, вы, должно быть, семья Лентиго, — произнес он немного официально.

Линч ответил:

— Да, это семья Лентиго и я, офицер Линч. Могу вам чем-нибудь помочь?

— Я специальный агент Роберт Паппас, — сказал мужчина, пожимая Линчу руку, а затем повернулся к Сьюзен и остальным. — Я искренне сожалею о вашей потере. Я хочу, чтобы вы знали: мы будем работать день и ночь столько, сколько потребуется, пока не поймаем человека, который это сделал. Похищение людей за пределами штата является федеральным преступлением. В течение часа к нам прибудут еще несколько агентов, также мы будем тесно сотрудничать с местной полицией, — он кивнул в сторону Линча, — и, конечно, с вами.

До Сьюзен только дошло, что «специальный агент» означает, что он работает в ФБР. Она посмотрела ему в глаза, чтобы понять, можно ли ему доверять, и обнаружила, что ее загипнотизировали его темные радужки. Она потрясла головой, чтобы избавиться от этого наваждения.