Ожерелье княжны Гальшки

Получалось, что Гальшка не солгала. Выходит, законные супруги. Но Зборовского беспокоило не то, что княжна лишена девичьей чести. Больше о себе думал, чем о сыне. Мартин никуда не денется, все равно ее в жены возьмет. От того, девственница она или нет, богатств у нее не убавится. С таким приданым любого жениха найдет. А вот самому Зборовскому все это может дорого обойтись.

Получается, что вмешивается в чужую личную жизнь, ведя себя, словно разбойник с большой дороги. А, принимая во внимание, что у Сангушко есть такой авторитетный защитник, как Острожский, неприятностей не избежать.

— И ты лишил ее девственности? — Зборовский понимал, что, задавая такой вопрос, он выглядит в глазах окружающих смешным, но был не в силах себя сдержать, потому что хотелось окончательно удостовериться, являются ли Дмитрий и Гальшка мужем и женой.

Сангушко ничего не ответил, давая понять, что вопрос исчерпан. А это означало, что воевода оказался в незавидной ситуации.

— Тогда получи еще! — крикнул в ярости, одним ударом свалив Дмитрия с ног.

Бил пока не устал. И не от одной жестокости, а от понимания, что, скорее всего, все равно придется отвечать. Но Гальшка этого уже не видела. Сразу же после того, как Зборовский ударил Дмитрия, она потеряла сознание. Не видела и того, что воевода, когда князь почти уже не дышал, вскочил на него и подпрыгнул, сломав позвоночник. Когда показалось и этого мало, повторил. А потом, подойдя к столу и опрокинув несколько кубков вина, окинул взглядом присутствующих:

— Запомните, ничего не видели!

Ни его сообщники, ни хозяин корчмы не догадались, что он имеет в виду, но Зборовский внес ясность:

— Сангушко я убил в честном поединке! Поняли?

— Поняли, — раздались голоса.

— А как все произошло, молчите. А нет, так из-под земли достану! — пригрозил напоследок.

Глава 22

Узнав о гибели крестника, Острожский не находил себе места. Он готов был немедля наказать Зборовского за убийство, тем более знал все обстоятельства смерти Дмитрия. Нашлись те, кто не побоялся угроз воеводы и рассказал правду о произошедшем в Яромерже.

Константин Константинович даже начал собирать войско, но своевременно остановился. Когда чувство негодования немного улеглось, понял, если действовать так, пойдет тем же путем беззакония, как и Зборовский. Поэтому решил добиться наказания убийцы через суд, а для этого отправил письмо Сигизмунду Августу.

«Ваше высочество!

Сказать, что я возмущен поступком Зборовского, значит, ничего не сказать. Злодеяние, совершенное им, не только не соответствовало вине князя Сангушко, но не вяжется с понятиями чести и воинской доблести. Если Зборовский, следуя тому, что князь был поставлен вне закона, хотел лишить Дмитрия жизни, должен был использовать для этого честный поединок. Чтобы добиться наказания для негодяя, вынужден обратиться в суд. Надеюсь, что получу не только Ваше согласие, но и помощь».

Перед этим имел неприятный разговор с Беатой. Княгиня не только не чувствовала угрызений совести, но даже не скрывала радости от смерти Сангушко.

— Как же ты можешь так? — спросил у нее Константин Константинович. — Погиб же невинный человек.

— Это Сангушко невинный?! — переспросила княгиня. — Похитил несовершеннолетнюю девушку!

— Он любил Гальшку, — привел князь веский, как ему казалось, аргумент.

— А она его любила?

— Гальшка мне в этом сама призналась.

— И ты этим гордишься?

— А что оставалось ей делать, если у нее нет ничего общего с матерью.

— Вот как заговорил! Гальшка — моя дочь. Только я могу распоряжаться ее судьбой. А значит, мне решать, за кого ее выдать замуж.

— Неужели за Зборовского? — Константин Константинович немного подумал: — За Мартина Зборовского, который даже не соизволил посмотреть на свою невесту?

— А хоть бы и за Мартина!

— Гальшкой заплатишь за убийство? До чего же ты опустилась!

Последние слова Острожского не просто задели Беату за живое. Они словно вернули ее к реальности, открыв глаза на то, о чем она не задумывалась.

Княгиня почувствовала, что оказалась у края пропасти, а чтобы устоять, не упасть, нужно заплатить очень большую цену. Конечно, по-прежнему не сомневалась, что, отдав Гальшку за Мартина, будет диктовать ему свою волю. Но Зборовский-старший… Тот ничего не упустит. Все заберет, невозможного добьется. И получается, что за все будет платить Гальшка.

— Нечего сказать? — вывел ее из раздумий князь.

— Это мы еще посмотрим.

— Что посмотрим? — не понял Острожский.

— Отдам ли я Гальшку замуж за Мартина.

— Ты слово дала его отцу!

— Ты и об этом знаешь?

— Я многое знаю!