Озябший ангел

Вовка подтолкнул Галю к столу, сам снял шапку и тоже присел на табурет. Санька подошёл к Вовке, доверчиво прижался к нему. А тот нежно, как братишку, погладил его. Потом Вовка развязал вещмешок, вытащил из него поленья и отдал их Саньке. Тот отнёс и положил их не к печке, а под кровать.

– Молодец, Санька, – похвалил его Вовка. – Взрослеешь. Уже научился думать о завтрашнем дне.

– Блокада – страшная школа, – заметила Антонина. – Ну, да ладно, хоть на часок забудем о ней. Ведь у нас, дорогие мои, радость. От нашего папки мы получили не только письмецо, но и передачку. Вчера забегал его сослуживец и передал нам несколько баночек каши и пакет сухарей. Я угощу вас. И чайник как раз закипел. Так что сейчас будем чай пить на вишнёвых прутиках.

– Мы рады за вас, тёть Тоня, – сказал Вовка. – Но и у нас для вас тоже кое-что интересное есть. Санька, кажется, мы с тобой ещё не всё достали из вещмешка. Ну-ка поищи там ещё чего-нибудь.

Санька, предвкушая нечто необычное, покопался в вещмешке и достал из него подмоченный, странно пахнущий свёрток. Такой находкой он был серьёзно озадачен.

– Неси маме, – подбодрил его Вовка, – она разберётся.

Малыш подошёл к матери и подал ей свёрток. Антонина развернула его и слабо охнула.

– Рыба? Да ещё свежая… невероятно. – Антонина шумно понюхала её. – Прямо голова кругом пошла. Откуда у вас такое богатство?

– Вчера я на речке был. И мне повезло. Вытащил и для вас рыбку.

– Спасибо, – с особым чувством сказала Антонина. – Сейчас чуточку сварим, а остальное засолим. Благодать. Теперь и Новый год встретим по-человечески. – Она положила судака перед собой. – Санька, разбуди сестрёнку, пусть на рыбку полюбуется.

– Как она? – спросил Вовка. – Ходит?

– Да, слава Богу. Поднялась на ножки. Но разговаривать совсем перестала, – уронила слезу Антонина. – Она и так всегда была худенькая, как тростиночка, а тут ещё эти испытания навалились. А что я могу для неё сделать?

На стол хозяйка высыпала горсть сухарей из настоящего хлеба, налила в кружки чай, поставила блюдечко с соевыми батончиками.

Санька привёл Анечку, всю заспанную, одетую в два или три свитерка. Она была такая жалкая, полупрозрачная, что у Вовки запершило в горле. Он протянул к ней руки.

– Здравствуй, крошка. Иди ко мне, будем чаёк вместе пить.

Девочка охотно подошла к нему. Он усадил её к себе на колени, как и Саньку, приласкал. Судака пододвинули к Анечке, она долго с изумлением изучала его: трогала пальчиком глаза, острые зубы, жабры. Увидеть это чудо природы для неё, безусловно, событие.

Все принялись за чай, с удовольствием захрустели сухарями.

– Какие батончики вкусные, – мечтательно, нараспев сказала Галя.

– Вместо сахара выдали, – пояснила Антонина. – Жаль, их никак не сэкономишь, быстро кончаются. Хочу вот на рынок сходить, внутреннего жира для детей на что-нибудь выменять.

– Тётя Тоня, а я совсем недавно держала в своих собственных руках вот такой кусок масла, – Галка решительно очертила ладонями габариты заметно потяжелевшего с тех пор куска.

– Сливочного? – подалась вперёд хозяйка.

– Самого настоящего, – клятвенным голосом подтвердила Галка.

– Не может быть!

– Я бы и сама не поверила. Но вот довелось.

И Галка рассказала историю, которую Вовка уже слышал. А закончила она её такими словами:

– Мне кажется, что этот кусок масла я буду помнить теперь всю свою жизнь. И не только помнить, но и корить себя за то, что не отрезала от него ни одной пластиночки.

– Галочка, – успокаивающе коснулась её Антонина, – ты сейчас смотришь на это с точки зрения упущенной выгоды. А что, если Бог испытывал тебя? И оказалось, что ты достойно выдержала этот экзамен. Ведь такое искушение не всякий выдержит. Я, например, видя голодные глаза своих детей, знаю, – не устояла бы. Так что не жалей об этом, а гордись. Может быть, Бог тебя уже заметил и покровительствует тебе.

Галка от этой похвалы даже похорошела. Посидели ещё немного, поговорили. Ребята начали прощаться. Хозяйка положила перед ними баночку каши и горсть сухарей. Вовка разделил сухари поровну, а баночку отодвинул Гале.

– Спасибо за всё. И с Новым годом вас!

На улице Галя искоса взглянула на Вовку.

– А ты – добрый.

– Смотря к кому, – ответил паренёк.

Глава 12. Хлебные карточки – это жизнь

Подростки проторчали у предполагаемого подъезда рыжего до начала сумерек. Проголодались и замёрзли основательно. И тут Вовка вопросом остановил остролицего старика, свернувшего к подъезду.

– Извините, вы не подскажете, в какой квартире живёт рыженький такой парень, высокий. Только вот не помню, как его зовут? Он мне очень нужен, по важному делу.

– Судя по всему, это Лёшка Бритов. Он из семьдесят второй с третьего этажа. Только у матери он сейчас не проживает. Заходит к ней, но редко.

– А вы, случайно, не знаете, где его можно найти?

– Знаю. Я видел его сегодня. Он в дядькиной квартире живёт. Хозяева эвакуировались, а Лёшка там, вроде как охраняет её.

– Это далеко? – нетерпеливо спросил его мальчик.