Падение Левиафана

Пути, по которым тьма разметала разрозненные частицы, сместились, словно видеосообщение, воспроизводимое медленно и в обратном направлении. Что-то мешало сливки в кофе, и, возможно, это был Кит. Непостижимое в своем разнообразии взаимодействие вибраций, из которых состояли атомы и молекулы, начало разделяться. Медленно вращающийся поток, подобно реке, протекающей мимо илистого берега, стал воздухом из вентиляционного отверстия. Или кровь, проходящая через артерию. Плотность стала реальной.

Появились поверхности. Затем предметы, а потом Кит смотрел в широкие, испуганные глаза Бакари. Сердце Кита затрепетало, как у человека, забывшего на середине фразы, а затем заколотилось, каждый удар был настолько сильным, что он увидел пульс в своих глазах. Он крепко обхватил сына руками, когда Бакари застонал, и прижал его к себе, укрывая от угрозы, которую он не понимал и не мог определить в пространстве.

Другой мужчина, тот, которого не было в комнате, свалился в изнеможении и закрыл глаза. Дверь каюты хлопнула, и Рохи оказался там, с яркими, полными паники глазами.

"Ты делаешь ему больно", - крикнула она. "Кит, ты делаешь ему больно!"

Нет, - попытался сказать Кит, - я просто держу его. Он плачет только от страха. Он не мог найти слов, а когда посмотрел вниз, оказалось, что он сжимает его слишком крепко. Он заставил свои руки расслабиться, и плач Бакари стал громче. Он позволил Рохи взять их сына. Его тело дрожало, глубокая пульсирующая дрожь.

"Что это было?" сказала Рохи, ее голос был пронзительным от страха. "Что только что произошло?"

Сокол" находился близко к алмазу Адро, и хотя он не был на противоположной стороне местной звезды, но и не находился в точке орбиты, ближайшей к вратам. Световая задержка составляла шестьдесят две минуты, а это означало, что должно пройти сто двадцать четыре, прежде чем будет подтверждена фиксация плотного луча. Джим, конечно, мог послать сообщение по лучу сверхкогерентного света еще до того, как произойдет рукопожатие, но почему-то это казалось невежливым. Находясь в системе, они вываливали на колени Элви огромное ведро неудобных решений. Дать ей возможность отказаться от разговора с ним казалось наименьшим, что он мог сделать с точки зрения этикета.

До этого момента он проводил осмотр с помощью автодока в медицинском отсеке. Медицинская экспертная система была трижды модернизирована за десятилетия, прошедшие с тех пор, как "Роси" стал первоклассным кораблем MCRN, и хотя сейчас там были лучшие технологии, то, что у них было, было чертовски хорошо. Конечно, это было лучше, чем то, с чем он вырос.

Он позволил системе проверить его на наличие небольших кровотечений и разрывов от долгого ожога и выкачать суспензию целевых коагулянтов и специальных гормонов регенерации. Хуже всего было странное, почти формальдегидное послевкусие, которое преследовало его на задней части языка в течение двух дней после процедуры. Небольшая цена за то, что вероятность инсульта на 8% меньше.

Наоми вплыла внутрь, переходя от поручня к поручню с грацией, свойственной практике всей жизни. Джим улыбнулся и жестом показал на автодок рядом со своим, словно предлагая ей кресло рядом со своим на камбузе. Она осторожно покачала головой.

Он чуть было не спросил, что ее беспокоит, но понял. Большой трафик в зоне медленного движения. Он чуть не сказал, что это не ее вина, что было бы правдой, но она и сама это знала. Но это не мешало ей нести тяжесть.

"Может быть, корабль Танаки пошел на голландца", - сказал он.

Как он и надеялся, она усмехнулась. "Нам должно повезти. Это никогда не те, кого ты хочешь".

"Наверное, это правда".

"Хуже всего то, что есть ответ, понимаешь? У нас есть решение. Возможно, есть десятки решений. Все, что нужно, это чтобы люди согласились с одним из них и выполняли его. Сотрудничество. И я мог бы..."

Голос Алекса прозвучал по корабельной связи. "Вы все это видите?"

Наоми нахмурилась.

"Видите что?" спросил Джим.

"Кольцевые врата".

Джим потянул руку, но автодок жалобно пискнул. Наоми включила настенный экран и переключилась на внешние прицелы. Позади них врата Адро были тем, чем были все врата - темным, спиралевидным материалом, сформированным непостижимые эоны назад странным искусством протомолекулы. Только теперь они не были темными. Они сияли. Весь круг врат светился голубовато-белым светом, из него, как из авроры, исходили потоки энергетических частиц.

Наоми тихонько присвистнула.

"Оно начало делать это пару минут назад", - сказал Алекс. "Я тоже получаю от него много излучения. Ничего опасного - много ультрафиолета и радио".

"Эймос?" сказал Джим. "Ты смотришь на это?"

"Конечно".

"Итак, ты знаешь то, что тебе не положено знать. Есть какие-нибудь мысли по этому поводу?"

Он услышал пожатие плечами в голосе большого механика. "Похоже, кто-то его включил".

Глава двадцать пятая: Танака