Паломник. Страницы европейской поэзии XIV – XX веков

«О донны, почему, сходясь в часы бесед,
Так одиноки вы и смех звучит уныло?
Где жизнь моя теперь, о, где моя могила?
Ну почему средь вас моей любимой нет?»

«Смеёмся и грустим, желанный вспомнив свет,

Подругу милую, которой нас лишила
Ревнивая родня, завистливая сила,
Чьи радости растут по мере наших бед».

«Но душу угнетать дано каким законом?» —

«Душа – она вольна, здесь плоть в тиски взята,
Мы сами эту боль испытываем ныне.

Подспудную печаль подчас прочесть легко нам:

Ведь мы же видели, как меркла красота.
Как влагой полнились глаза твоей святыни».

«О, если бы я мог обрушить гнев…»

О, если бы я мог обрушить гнев
На ту, чей взгляд меня разит и слово,
И кто, явившись, исчезает снова,
Бежит, чтоб я скорбел, осиротев,

И кто, душой усталой овладев,

Её казнит и мучит столь сурово,
Что в бедном сердце вместо сна благого
Вдруг просыпается жестокий лев.

Успел стократ погибель испытать я,

Но, сбросив плоть, мой дух стремится к той,
Чьё равнодушье тяжелей проклятья.

Непостижимое передо мной:

Когда он с плачем тянет к ней объятья,
Увы, невозмутим её покой.

«Прекрасные черты, предел моих желаний…»

Прекрасные черты, предел моих желаний,
Глядеть бы и глядеть на этот дивный лик,
Не отрывая глаз, но в некий краткий миг
Был образ заслонен движеньем нежной длани,

Мой дух, трепещущий, как рыба на кукане,

Привязанный к лицу, где блага свет велик,
Не видел ничего, когда тот жест возник,
Как не узреть птенцу тенёта на поляне.

Но зрение моё, утратив свой предмет,

К виденью красоты, как бы во сне, открыло
Дорогу верную, без коей жизни нет.

Передо мной лицо и длань как два светила,

Какой невиданный, какой волшебный свет!
Подобной сладости непостижима сила.

«Искрились ясных глаз живые свечи…»

Искрились ясных глаз живые свечи,
Меня касаясь нежностью лучей,
Из недр глубоких сердца, как ручей,
Ко мне струились ласковые речи.

Теперь всё это далеко-далече,

Но жгут воспоминанья горячей:
Был переменчив свет ее очей
И всякий раз иным бывал при встрече.

С привычным не разделаться никак:

Двойных услад душа не знала прежде
И не могла соблазна побороть.

Она, отведав незнакомых благ,

То в страхе пребывала, то в надежде.
Готовая мою покинуть плоть.

«Она жила во мне, она была жива…»