Память Света

— Давайте выясним это, — предложил Мэт, выпрямляясь. — Кто-нибудь пошлите за Эгвейн и Восседающими.

— Они не придут, — сказала Туон. — Айз Седай не встретятся с нами здесь. И я сомневаюсь, что Амерлин примет меня в своем лагере, учитывая те меры предосторожности, которые я потребую.

— Замечательно, — Мэт махнул в сторону врат в полу, которые закрывала дамани. — Мы используем врата и будем переговариваться через них, как через дверь.

Туон не стала возражать, и Мэт отправил гонцов. Потребовалось немного времени на организацию, но Эгвейн, похоже, идея понравилась. Туон развлекала себя в ожидании, перемещая свой трон на другую сторону комнаты, Мэт понятия не имел, зачем. Затем она начала надоедать Мин.

— А этот? — поинтересовалась Туон, когда вошёл и поклонился один из Высокородных.

— Он скоро женится, — сказала Мин.

— Ты опиши мне сначала знамения, — сказала Туон, — а потом уже толкование, если пожелаешь.

— Я точно знаю, что это означает, — запротестовала Мин. Для неё установили меньший трон рядом с троном Туон. Девушка была так укутана в тонкие ткани и кружева, что её можно было по ошибке принять за мышку, укрывшуюся в кипе шелка. — Иногда я сразу знаю, а…

— Сначала ты опишешь мне предзнаменование, — ровным тоном произнесла Туон. — И ты будешь обращаться ко мне «Ваше Величество». Тебе дарована великая честь говорить со мной напрямую. Не стоит подражать поведению Принца Воронов.

Мин умолкла, хотя и не выглядела испуганной. Она провела слишком много времени рядом с Айз Седай, чтобы Туон могла запугать ее. Это дало Мэту передышку. Он мог себе представить, на что способна Туон, если Мин вызовет ее недовольство. Он любил ее — Свет, он был уверен, что любил. Но все-таки он позволил себе немного опасаться ее.

Он должен следить, чтобы Туон не начала «воспитывать» Мин.

— Предзнаменования для этого человека, — проговорила Мин, похоже, с трудом контролируя свой тон, — это белые кружева, плавающие в пруду. Я знаю, что это означает свадьбу в ближайшем будущем.

Туон кивнула. Она пошевелила пальцами, обращаясь к Селусии — человек, которого они обсуждали, был низким Высокородным, не достаточно высокого ранга, чтобы Туон заговорила с ним непосредственно. Он так низко опустил голову к земле, что можно было подумать, он выискивает редкий экземпляр для коллекции жуков.

— Лорд Гокхэн из Высокородных, — провозгласила Селусия, — должен отправиться на передовую. Ему запрещается жениться до конца этой войны. Предзнаменования говорят, что он проживет достаточно долго, чтобы найти жену, и таким образом он будет защищен.

Мин скривилась и хотела было возразить что предсказания так не работают. Мэт поймал её взгляд и покачал головой, она прикусила язык.

К Туон ввели следующего, молодого солдата, Низкородную. У женщины была светлая кожа и недурное личико, хотя Мэт не слишком много мог разглядеть под доспехами. Мужские и женские доспехи не очень-то отличались, что он находил постыдным. Мэт спросил оружейника Шончан, не стоит ли особо подчеркнуть определенные области на женском нагруднике, если можно так выразиться, и оружейник посмотрел на него, как на придурка. Свет, у этих людей не было понятия морали. Человек должен понимать, с кем он сражается — с женщиной или с мужчиной. Это было правильно.

Поскольку Мин раздавала свои предзнаменования, Мэт устроился на стуле, закинув ноги в башмаках на стол с картами и нашаривая трубку в кармане. Она выглядела довольно симпатичной, та солдатка, хотя он и не видел некоторые весьма важные части. Она могла бы составить хорошую партию Талманесу. Парень провел слишком мало времени, рассматривая женщин. Он смущался рядом с ними, таков уж был Талманес.

Мэт сделал вид, что не видит возмущенных взглядов окружающих, когда откинулся на спинку стула, который упирался в пол только двумя ножками, пристроил пятки на столе и принялся набивать трубку. Шончан иногда бывали такими чувствительными.

Мэт не знал, что и думать о том, что среди шончанских женщин так много солдат. Многие из них походили на Бергитте, что не так уж плохо. Мэт скорее провел бы вечер в таверне с нею, чем половиной известных ему мужчин.

— Тебя казнят, — сказала Селусия, Голос Туон, обращаясь к солдату.

Мэт чуть не упал со стула. Он ухватился за стол, стоявший перед ним, передние ножки стула опустились на землю.

— Что? — вскрикнула Мин. — Нет!

— Ты видела знамение в виде Белого Вепря, — сказала Туон.

— Я не знаю, что это означает!

— Вепрь — символ одного из домов Гандоин, он один из моих соперников в Шончан, — терпеливо объяснила Туон. — Белый вепрь — предзнаменование опасности, возможно предательства. Эта женщина служит ему или будет служить в будущем.

— Вы не можете просто так казнить ее!

Туон моргнула, глядя на Мин. Казалось, в комнате потемнело и стало заметно холоднее. Мэт содрогнулся. Он терпеть не мог, когда Туон так вела себя. Этот её взгляд… казалось, он принадлежал совсем другому человеку. Человеку, лишенному сострадания. В статуе было больше жизни.

Рядом Селусия пошевелила пальцами, обращаясь к Туон. Туон посмотрела и кивнула.